то все стрелы обернулись на него (ну на кого же ещё). Его мать вызвали к директору. Алиби у Джона не было, а предки нерадивого одноклассника во всём обвинили Смита. Классная отказалась как-либо помогать Джону. Он знал, кто это сделал. За такое его вполне могли отправить со школы, так как с этим было очень строго.
На следующий день у Джона появилась некая идея и надежда на то, что его могут оправдать! Смит решил с глазу на глаз поговорить с тем, кто совершил вышеупомянутый поступок. Парень согласился признать свою вину, и Джона оправдали…
В классе наступил долгожданный праздник. После того, как во время дискотеки этот пакостник сломал парту, его перевели в другую школу. Ненависть
к нему исчезла, но неприятные воспоминания никого не покинули.
Среди одноклассников было много детей других национальностей, большинство из них было евреями, но Джон не обращал на это никакого внимания, так как считал, что друзья есть друзья, и нельзя их выбирать, принимая во внимание цвет кожи, религию, которую они исповедуют, национальность и прочее.
У Джона были проблемы, и он сдерживал их внутри себя. Он долго учился не быть скованным и сдерживать внутри себя некие порывы. Благодаря этому он лишился многих комплексов…
* * *
Этот год начался для него настоящей мукой. Кроме многих маленьких проблем, в том числе и финансовых, ссор, добавилась ещё и проблема со здоровьем – вросшие ногти на обеих ногах. Около года лечили сами, при этом Джон постоянно мучался от боли. Сил не хватало, пришлось оперировать, т.к. он уже около полугода не мог посещать тренировки по баскетболу. Укололи наркоз, и было не так уж и больно. В больнице Джон ещё больше стал задумываться над смыслом жизни, читал газеты, не пропускал ежедневные новости. Кроме этого, он пытался догнать программу по английскому языку. Из-за лени он многое пропустил и очень хотел наверстать упущенное. Джон был оптимистом, казалось, что справится с любой проблемой… Интересно, выдержит ли он испытание временем, будет ли он надломлен?..
В лечебнице
Когда ему делали операцию – он потерял сознание всего на маленькую долю минуты – внутри него завёлся монстр. То есть он чувствовал монстра и раньше, но сейчас тот доставлял Джону нетерпимую боль. Он грыз его изнутри, крутил и переворачивал жизненно важные органы, выжирал его сущность. Сначала Смит подумывал, что этим монстром был скальпель, но это было далеко не так. Казалось, это беспощадное существо навсегда поселилось в его душе. Джона выворачивало, но он героически терпел, как-будто на войне. Да на самом деле это и была в своём роде война, война с самим собой, с телом и душой. На время операции ему сделали наркоз, и он без проблем вышел из операционной и дошёл до своей палаты. Джон попытался заснуть, и, как ни странно, у него это получилось.
Сначала пред его взором появилась темнота, ничем не пугающая, но и не притягивающая.
