и корабль Петера Нильсона был вынужден прекратить погоню.
– Здорово мы им! – вскричал капитан «Лифтлянда» Унгер, среднего роста капитан, аккуратно одетый и ничем особенно не примечательный, но умевший держать по всем меркам не молодой корабль в полном порядке. Только залпы русских пушек внесли дисбаланс в размеренный ход службы на корабле.
– Навести орудия на «Страфорд» или на какой другой еще? – спросил поручик Йохансон, заведовавший артиллерией.
– Дадим залп по «Лансдоу», поглядим, как детище французских корабелов переживет наш залп.
Более большему французу потребовалось два залпа, чтобы понять, что связываться с большим дядей не стоит, а снесенная за борт и повисшая на вантах фок-мачта очень красноречиво говорила Хансу Гауку, о прекращении погони.
– Здорово мы их, – произнес, обращаясь к капитану второй поручик Андерсен, – такелаж практически починен.
– Прикажите рулевому довернуть и ударить по «Штандарту», вырвавшемуся далеко вперед, – приказал капитан Унгер, приятно ощущать чувство собственного превосходства и силу своего оружия. При сражении с «Лефермом» он начинал падать духом, так как против русского левиафана90 его пушки были явно слабы, но здесь он отвел душу выбив уже двух преследователей, и готовый сам вот-вот превратиться в загонщика.
– Мы опасно приблизились к шведу! – прокричал первый помощник капитану Эдварду, наш «Штандарт» не «Страфорд» и «Лансдоу», но даже они были вынуждены отвернуть, у одного пробоина в корпусе, это какой же силищи ядра у шведа, что дырявят корпуса словно паруса, а у второго срезана мачта.
– Отставить малодушие! – рявкнул капитан Бене перекрикивая рев подлетающих ядер, – еще слово и полетишь за борт с камнем на ногах, три тысячи чертей на румбу!
Но шведские тяжелые книппеля срезали фор-стеньгу и фор-стень-штаг двойным попаданием, затем крюйсель91 на бизань-мачте, и два скрепленных цепью полуядра прошлись винтом по палубе перемалывая матросов, и около пятнадцати человек были выведены из строя страшной молотилкой и частями падающего такелажа, а если бы перед боем небыли натянуты сети, потери увеличились.
– Мать твоя каракатица! – Бене Эдвард, не брезговавший ранее пиратством, как вполне признанной в Англии профессии, наиболее достойных даже в рыцари посвящают, сказал первому помощнику, – ты был прав, многое я повидал, но у испанцев, с кем в основном мне приходилось иметь дело орудия калибром более 12-фунтов в колониях отсутствовали, а здесь совершенно другое дело. Пока мы подойдем на абордаж он из нас фарш сделает. Командуй остальным фрегатам и шнявам взять бакштаг92 и направляемся на соединение с нашими кораблями.
– Противник разворачивается! – поручик Андерсен восторженно глядел на своего капитана, как на святого, одолевшего трех демонов.
Левиафан (англ. Leviathan) – морское чудовище, упоминаемое в Ветхом Завете. По некоторым данным отражает женское начало и является супругом Бегемота. Сначала Бог создал двух Левиафанов: самца и самку, но потом испугался, что их потомство заполнит весь мир, и убил самку. Самца он оставил в живых, а мясо самки сохранил, чтобы подать его на пиру, который будет проводиться перед концом света в шатре, сделанном из её кожи.
Крюйсель – крюсель м. марс и марсель на бизаньмачте, на третьей, задней к корме. Перед названьем рангоута и такелажа средней мачты, всегда ставится: гроть; перед вооруженьем передней мачты: фок, а второго колена ее (стенги): фор; перед вооружен.
Бакштаг (нидерл. bakstag) – это курс, образующий с направлением ветра угол больше 8, но меньше 16 румбов, т.е. ветер по отношению к кораблю дует сзади-сбоку.
