мой намёк парень.
– Это точно…
После недолгой паузы парень спросил:
– А ты? Какой была ты?
– Я? – отозвалась я, и поняла, что от этого вопроса я опешила точно так же, как и он от моего, – Ну…
Тут я задумалась. А какой я, действительно, была? Теперь прошлое казалось чем-то нереальным, сном, от которого меня пробудила сирена в первый день сего безумия. И уже стала растворяться иллюзия, та слабая надежда, что это всё лишь кошмар. Сейчас я уже слишком чётко понимала, что всё наоборот. Нет ничего более настоящего, чем этот момент. Чем то, где я и какая я сейчас.
А раньше…
– Неуверенной, – вдруг произнесла я. – Раньше я была неуверенной.
Дилан вскинул брови:
– В чём?
– Во всём.
– И во всех? – понизив тон, спросил парень.
Я хотела было ответить, но… Внезапно я осознала, что он всё понимает. Он как-то странно задал этот вопрос, слишком серьёзно, слишком неоднозначно. И всё вернулось. Каждая мелкая мысль и та самая тревога. У меня не было желания продолжать разговор. Более того, мне хотелось сорваться с места и сбежать от вопроса в туман. Просто скрыться в нём от… От вопроса? Или от Дилана?
Но нет! Нет, пора уже поставить все точки. Иначе меня разорвёт, несомненно.
До боли прикусив губу и склонив лицо так, чтобы пряди волос скрыли меня от его пронзительных и пытливых глаз, я тихо, запинаясь, сказала:
– Дилан… Пообещай мне, что ты со мной никогда не сделаешь ничего подобного?
Я расширила глаза от собственных слов. Губу прикусила настолько сильно, что едва не потекла кровь. Может, не стоило этого говорить? Но слова уже вылетели, а их, как говорится, не поймаешь будто воробья. Эти пару секунд уже не вернуть, время не обратить. Так что, всё, что мне остаётся – разгребать последствия сказанного. Сердце заколотилось где-то в горле.
– О чём ты, Ниа? – наконец услышала я его. – Ты ведь то же самое говорила ещё вчера, прежде чем уснула…
Что?
– …Так скажи же мне. Что ты имеешь в виду?
По его охрипшему голосу я поняла, что мои слова сильно встревожили Дилана. Мне уже и вовсе не хотелось ничего говорить. Просто замять бы тему и не возвращаться к ней. Как вдруг он остановился, громко шаркнув подошвой ботинок, и его горячие пальцы обвили моё запястье, заставляя замедлиться и меня. Но вместо этого я резко вздрогнула и одёрнула руку, будто от огня.
Чёрт…
Я мгновенно обернулась, взглянув на оторопевшего застывшего парня. В моих округлившихся глазах полыхал ужас от самой себя. Это глупое, глупое движение, всего лишь одно движение выдало все мои страхи. Я словно бросила свои подозрения прямо ему в лицо. Стало мучительно стыдно. И в этот момент меня невидимым лезвием рассекло пополам. Одна половина жалела обо всём, вплоть до того, что я вообще завела разговор. Нужно было молчать! Молчать! Но вторая часть меня по-прежнему, упрямо, не хотела доверять… ему.
– Ты боишься меня? – разрезал он тишину,
