и понесла ерундупросто чтоб тишиной не давиться
то да сё ни о чём как живу как дела
взор в дорогу и слушал вполуха
едкий снег прилипал злился дворник стекла
«завируха зима завируха»
из охрипших динамиков сжёг болтовню
я притихла как птичка на ветке
а он хмыкнул в усы неулыбчиво: ну
что ж ты так приуныла-то детка?
и меня понесло ни с того ни с сего
монотонно и беспогранично
о себе и о Нём он сказал: ничего
не стесняйся я – парень привычный
и мне стало как будто немного теплей
то ли минус упал или просто
начинался период тоски фонарей
на дороге ведущей к погосту
и когда я ему как холодный ушат
расплескала по полу всю душу
он кивнул: в бардачке где-то спички лежат
а на заднем валялась подушка
покури и давай не боись засыпай
я тебя покружу-покатаю
может я умерла, может это все рай?
засмущался: откуда я знаю
он возил меня долго и как на руках
я качалась в ухабах дорожных
и какой-то мужчина другой в облаках
колыбельную пел мне… возможно
Не птица
Не птица, потерянное перо,
крыла, стертого до костей,
улыбка растерянная пьеро,
мозоли от костылей.
Не угли. Заветренная зола
залитых водами пепелищ,
на утро отложенные тела,
недвижимость туловищ
А руки хватаются пустоты,
забиты взгляды заподлицо,
с кем-то опять переход на «ТЫ»
стирает мое лицо.
Когда-нибудь закончатся слова
когда-нибудь закончатся слова
и диктор перестанет громко топать
помнется морда и обвиснет попа
и к проводам подключат провода
и будет дождь в ладоши хохотать
а может снег лениво по колену
и говорят наступит благодать
и ничего не нужно будет делать
а я так думаю что буду просто спать
не видеть снов ни добрых ни кошмарных
и будет мне на все и всех нас рать
в пустотах необъятно унитарных
Рисунок танца
вот догоришь
и закоптишь и ну
оглядывать пространство
и тишину
рисунка танца
и нот написанную тишь
и станешь видеть темноту
яснее солнечных улыбок
когда распятия ошибок
учить не смогут ничему
когда огонь застывший в лед
не согревает а пугает
не соловьи а попугаи
и весь в занозах неба свод
когда рассвет на полупальцах
когда закат в полушпагат
поймешь никто не виноват
и неприкаянность скитальцев
ничто иное как возврат
к тому
