содержимое моей сумки на стол.
– Раздевайся.
От этого приказа меня тянет стечь обратно на пол.
Я не спешу подчиниться. Я в который раз оцениваю обстановку вокруг, пробую отыскать то, чем могла бы защититься. Хотя это просто смешно. Идиотская идея. Потому как против такого великана я не выстою. Разве что хитростью.
Но фантазия отказывает. Рядом с ним я разучилась трезво мыслить.
– Это довольно просто, – говорит он.
– Просто?
– Снять одежду. Для тебя это не должны быть так уж непривычно.
Ну, разумеется.
Я же шлюха. Стриптизерша, которая извивается на шесте перед толпами мужиков. Со мной все можно. Даже запереть вот так. Насиловать, избивать.
– Тебе помочь? – от его вопроса кружится голова.
– Я сама.
Стягиваю одежду. Максимально медленно. Наблюдаю за тем, как он складывает вещи обратно.
– Все снимай, – произносит Демьян, когда видит, что я осталась в белье.
Проклятье, мне еще никогда не было так трудно раздеваться. Никогда меня так не знобило и не колотило.
Я стараюсь отвлечься, разглядываю обстановку, ищу светлые пятна. Только теперь замечаю камин, из-за дивана было не видно.
Возможно, я привыкну к этому царству тьмы. Возможно, у меня просто не будет другого выбора.
– Что ты со мной сделаешь? – почти теряю дыхание.
– Все что захочу.
Демьян отодвигает заслонку на камине, бросает мою сумку в огонь, после подходит, собирает мои вещи, отправляет их туда же.
– З… зачем? – нервно клацаю зубами.
– Так ты быстрее забудешь о прошлом.
– Но я не желаю забывать.
– Придется.
– Почему? Зачем? За что ты это делаешь со мной?
Меня снова несет. Снова слезы по щекам, лихорадочный трепет. Я целиком и полностью расклеиваюсь.
– Пойдем.
Демьян выходит из комнаты, возвращается в коридор, а мне остается лишь ступить следом за ним.
Глава 4
Ты живешь, дышишь полной грудью. Мир открыт, мир у твоих ног. Ты добиваешься цели, держишь в руках все рычаги. Но сколько стоит твоя свобода, если тебя в любой момент могут запереть в клетке?
– Купайся, – говорит Демьян и усаживается на табурет.
– Как? – спрашиваю тупо.
– Как обычно купаешься.
Он откидывается назад, опирается на стену.
Я помню, как одну мою знакомую стрипку клиент вывез в поле. Зима, мороз минус двадцать, ледяной ветер, кругом все заснежено. Он достал пистолет, перезарядил, сказал: «Танцуй». Ей выпало не так много вариантов, только сбросить шубу, выжать улыбку и плясать как ни в чем не бывало.
Я стою посреди ванной комнаты.
Черный кафель. Повсюду. Мраморный, сверкающий. Черная раковина, черный унитаз. Черное джакузи. Гигантское, круглое. Полотенца тоже черные.
