замечание, что иных детей надобно понукать, других задерживать. Формы этих советов различны, но окончательно приводятся к этой аксиоме, которая вовсе не аксиома.
В многолетней моей практике я встречал также постоянно двух родов детей; эти роды назову: непроснувшиеся, на которых ещё тяготеет утробный сон, и проснувшиеся. Непроснувшиеся больше, нежели спят: что ему ни представляй, ничто его не интересует. Вы добились, чтобы он прочёл строку самую простую, – он прочёл и не понимает её или забыл, перешедши ко второй строке. Его инстинктивное желание: ничего не делать, т. е. ничего не мыслить; в его голове неопределённые грёзы, в коих он не отдаёт себе отчёта, как мы во время сна подчинены нашим грёзам. Ваше дело – найти то, что могло бы отвратить его ум от грёз к какому бы то ни было предмету действительного мира; для этого иногда надобно начать с собственных его грёз, чтобы перевести нечувствительно его ум на другое.
Здесь применение фантастических сказок, против которых малоопытные педагоги так восставали. Гофман в «Щелкуне» превосходно схватил одну из сторон ребяческой грёзы; если вы достигли до того, что ребёнок прочёл эту сказку сам с интересом, – вы уже сделали великий шаг. Он прочёл; процесс чтения уже нечто независимое от грёзы: он разбудил ребёнка.
Проснувшиеся или бросаются на все, или заняты только одним предметом. В первом случае наблюдайте, что долее остановило ребёнка, и к этому пункту старайтесь привязать другие предметы. Ребёнок полюбил музыку, не терпит арифметики, географии: положите ему числа, названия на музыку; пусть его поёт. Таким образом он удержит в голове то, что ему необходимо запомнить, но что ещё важнее, выйдет из одиночного своего направления. Во втором случае легче: здесь уже есть твёрдый пункт, к коему может примкнуть любое знание.
Главное – не насилуйте природы, но следите за её указаниями, отбросив всякие теории, ибо каждый ребёнок есть особая теория, которая может быть сходна с теорией другого, но никогда одна и та же.
Между проснувшимися и непроснувшимися идёт ряд бесконечный: от крайнего идиотизма до крайней разнузданности воображения.
К числу средств будить или направлять детский ум принадлежат и собственно детские книги. Редко вы встретите детей, кои бы заинтересовались книгой для взрослого. Такие дети встречаются лишь в семействах, где вся обстановка, разговоры, удовольствия, встречные предметы уже исполнили назначение детских книг: привести в движение орудие мышления.
…Три пути действовать на ребёнка: разумное убеждение, нравственное влияние, эстетическая гармонизация. Наказаниями никакого ребёнка не исправите; зло тем прикроется, и только; вы прибавите ему новый порок – лицемерие. Кому недоступно убеждение (дело труднейшее), на того можно подействовать нравственным влиянием; ребёнок вам уступит, потому что этого желаете вы, по любви к вам; не добились вы любви от ребёнка, старайтесь развить его эстетическою гармонизациею – музыкою, картинами, стихами. Все это трудно, но единственный путь к спасению.
Часто
