м, что совершенно не замечают меня – немого зрителя взрослого кино. А во мне будто что-то умирает в этот момент – перед глазами проносятся все счастливые моменты – знакомство, первый поцелуй, первый секс… Черт, он ведь признавался в любви! И при этом…
– Давай, детка, теперь ты сверху! – командует бывший жених, и я просто не могу сдержаться от нервного смешка, вспоминая как вот так же Лукин заявлял и мне, когда никак не мог дойти до финала.
Оба резко оглядываются и застывают.
– Оля… – растерянно выдыхает экс-жених. Но я мотаю головой и отступаю назад. – Оля, подожди!
Бегом покидаю квартиру, в которой когда-то была счастлива. Слезы застилают глаза, и я мало что разбираю. Но главное четко знаю – теперь моя жизнь круто изменится…
1. Ольга
Очередь на регистрацию рейса тянется чудовищно медленно. Я и сама уже не рада, что приехала так поздно. Но, конечно, у меня по-другому быть и не могло – сначала, проспала, потом опаздало такси. И в довершение ко всему от чемодана отломилось колесо – аккурат, когда водитель достал мой багаж и поставил на землю. И вроде осторожно так поставил. Но колесо осталось лежать отдельно. Вот тебе и начало отпуска.
Кое-как оттащила чемодан подальше от снующих туда-сюда людей. Не знаю сколько бы я волокла свою поклажу, но повезло: проходящий мимо мужчина помог донести. И через рамки, и даже в конец очереди пристроил, а затем убежал раньше, чем успела спасибо сказать.
И вот уже сорок минут я потихоньку ползу вдоль ограничительной ленты.
С посадочным местом тоже не везёт – мало того, что в самом хвосте, да ещё и в проходе. Но делать нечего – успокаиваю себя тем, что всего несколько часов, и я буду греться под турецким солнцем.
На посадку прохожу минут за десять до ее завершения. Кажется, сегодня я везде почти опаздываю. Для полноты остаётся ещё и в Анталии прошлепать автобус в отель.
Прохожу в самолёт и ищу свой ряд. В самом конце вижу, как в проходе весьма объемная дама о чем-то спорит с щуплым мужичком. И во мне просыпается железная уверенность, что это и есть мои соседи по местам. Увы, я оказываюсь права. Дама сначала пытается построить несчастного Колюню, который, кажется, рад слиться с окружающим пространством, как хамелеон, а затем сама ловким движением закидывает сумку на полку.
– Извините, мне нужно убрать сумку, – вежливо обращаюсь к ней.
Она нехотя оборачивается и сменяет оценивающим взглядом.
– А место у вас какое? – цепко спрашивает меня.
– Вот, – показываю посадочный талон, – вы как раз рядом с ним стоите.
Дородная дама снова оценивает меня взглядом-сканером, а затем командует:
– Коля, к окну!
– Но ты же сама хотела… – начинает блеять тот.
– К окну, я сказала!
Несчастный быстро прошмыгивает мимо нее и поднимает поручень между креслами. Женщина протискивается на свое место, а я наконец убираю сумку наверх, размышляя над ее реакцией – это она получается приревновала своего милого ко мне? От этой догадки становится смешно, но я, естественно, сдерживаюсь – кто знает, на что способна разъярённая дама. Сажусь и устало откидываюсь на спинку. Ещё только утро, а я вымоталась так, будто уже вечер. Стюардессы вещают о спасательных средствах, а мои соседи все никак не угомонятся – то мешает подлокотник, то ремень не застёгивается. Поворачиваюсь направо и завистливо смотрю на троих спокойно сидящих мужчин на местах через проход. Все трое что-то читают – кто в планшете, кто в телефоне. И почему мне не повезло сесть рядом с ними?
Наконец, самолёт выезжает на взлётную полосу, а я жду-не дождусь, когда можно будет включить плейер и не слушать нудное брюзжание слева от меня.
– Коля, куда ты раскидал свои ноги? – в очередной раз бухтит дама.
"Да где ему раскидывать-то? Ты ж сама его так зажала.." – сочувственно думаю я.
Через полчаса плюю на правила безопасности и втыкаю наушники в уши. Больше не могу. Еще немного, и я помру прямо тут, в салоне. Но стоит мне только закрыть глаза и погрузиться в музыку, как меня весьма невежливо расталкивают. Открываю глаза и вытаскиваю один наушник.
– Выйти дайте, – требует соседка.
Мысленно костерю ее, но все же поднимаюсь, давая той возможность выбраться.
Кажется, это будет самый длинный перелет в моей жизни. Пока жду, чтобы снова сесть на свое место, ловлю сочувствующий взгляд мужчины на соседнем ряду, и это хоть немного, но успокаивает.
– Коля, чего ты копаешься? – брюзжит дама. Надо же, побоялась оставлять мужика одного.
И смех, и грех. Правда. К счастью, вернувшись, мои соседи вроде успокаиваются,
