владел пращой, чтобы отгонять хищников от овец и коз (в окрестности водились и лисы, и волки), но взрослому мужчине брать в руки пращу было не по статусу.
В изобилии можно было изготовить самое простое вооружение – палки да дубины. Только какой от них толк? Сперва я было решил прилаживать к палкам кремневые наконечники и использовать их как копья, но вышло не очень успешно: надо же было найти подходящий камень, потом его правильным образом обтесать, потом надежно привернуть к древку. В деревне этого делать не умели. Человечество на заре своего существования отрабатывало эти технологии столетиями, у нас таких сроков не было.
Юлька подала дельный совет: наконечники копий стали делать костяными. В самом деле, расколотая кость может быть достаточно острой, а главное, она легко поддается обработке – можно и бороздки прорезать, и дырку просверлить, чтобы закрепить наконечник на древке. Так что производство постепенно наладилось, так что всего через месяц у каждого воина было собственное костяное копье. Броню не пробьет, конечно, но против легковооруженных мазуриков сгодится.
С защитой было совсем плохо. Шлемов и панцырей в деревне не водилось в принципе, щиты изготавливать никто не умел, а те два, что нашлись, составляли единый ритуальный комплект с мечами. Да и рассохлась их деревянная основа от времени, кожа местами полопалась, боевая пригодность была более чем сомнительной. Юлька заговорила было о кольчугах, но изготовить потребное количество качественной проволоки было совершенно нереально – прежде всего, из-за отсутствия железа. Да и плести эти кольчуги тоже как-то надо уметь.
Так что если нам и предстояло воевать, то пока безо всякой защиты.
Но трудности с вооружением меркли перед трудностями с организацией боевой учебы. Это было нечто немыслимое: толпа ни за что не хотела становиться воинским подразделением, субординации не признавала, даже построить ее было нереально. Промучившись с ними неделю, я заново разбил их по взводам, в соответствии с возрастом: старшие в первом взводе, средние во втором, а молодежь – в третьем. Назначенные наугад в первые дни командиры с обязанностями не справлялись и справляться не хотели, так что их я разжаловал, не без ропота с их стороны (оказывается, некоторые из них успели обложить своих подчиненных небольшой, но приятной данью в свою пользу). Без них стало даже несколько проще. А потом объяснил, что впредь буду назначать в отделенные только тех, кто проявит особые успехи в боевой подготовке, а уж место взводного нужно будет заслужить особым подвигом.
Народ, кажется, проникся, и возрастное деление немного помогло: теперь в каждом отделении были ровесники и приятели-соперники, осрамиться перед которыми никому не хотелось.
Ну, а что касается самой боевой подготовки, то сначала было все относительно просто: блоки, уходы и прочие приемы индивидуальной защиты. Это я умел. А потом пришлось на ходу изобретать всякие копейные приемы да перестроения (это
