лицо, Хантер блаженно зажмурился. «Ничего страшного не произошло. Я доеду до убежища и закопаю ее там, а потом примусь за новые поиски, пока не найду их всех. А теперь пара часов отдыха, черт возьми, вполне заслуженного. Где закусочная?» – он проложил маршрут до пункта назначения, поставил машину на автопилот и откинул спинку кресла. За стеклом люка на крыше было видно высокое небо, чистое, без единого облачка, без малейшей надежды на прохладу или живительный дождь.
Когда Хантер открыл глаза, ему показалось, что он проспал несколько часов. Но прошло не более тридцати минут. Машина припарковалась на стоянке перед кафе и выключила двигатель, кондиционер перестал работать.
После короткого отдыха мысли снова обрели четкость, которую он так высоко ценил. Больше всего на свете Хантер не терпел беспорядок – не важно, в голове или в окружающем мире. С самого детства он систематизировал все вокруг, расставлял по местам и полкам, так что родители даже не знали, радоваться им аккуратности сына или бояться ее. А бояться стоило. Но они поняли это только через семнадцать лет после его рождения, когда под досками в гаражной мастерской, где Хантер в дни школьных каникул увлеченно изучал анатомию по учебникам, нашли аккуратно сложенные кости мелких животных.
Убежденные веганы и зоозащитники, они отправили сына подальше и предпочли забыть о его существовании. Мальчик переживал историю с отлучением от дома по-своему: он искренне досадовал, что отец и мать избавились от костей, которые он так долго и тщательно собирал.
Хантер стер пот со лба и не торопясь пошел к дверям забегаловки. «Леденящий холод внутри» – буквы красные, округлые, будто спелые вишни. Когда Хантер открыл дверь, из помещения вырвалось облачко холодного пара. За длинной стойкой расположилась андроид второго поколения, со скальпированным черепом и в единственной форме одежды, которую закон дозволял носить особям ее выпуска: обтягивающем серебристом комбинезоне с высоким воротником – он делал их похожими на манекенщиц с показа чудаковатого дизайнера.
– Выбрали что-нибудь из меню? – спросила андроид, и Хантер внимательно посмотрел ей в глаза. Нет, в них не было ни проблеска того, что ему было нужно, и он сделал заказ.
– Кусок пирога и воду. Холодную, лучше со льдом. Четыре кубика льда. И стакан должен быть белым, как те, что стоят у вас за стойкой. И подайте пирог на круглой фарфоровой тарелке, а не на одноразовой. Вилка должна лежать точно параллельно ножу. Вроде бы все.
За окном простиралась бесконечная пустыня. Забитая под завязку парковка, слоняющиеся туда-сюда люди с рюкзаками и переносными холодильниками с брякающими внутри бутылками. Разбросанные пустые термосы, смятые упаковки крема от солнца – несмотря на невыносимую жару, вокруг кипела жизнь.
– У вас не занято? – светловолосый мужчина лет тридцати стоял у столика со стаканом воды.
Хантер огляделся вокруг, но других свободных мест не было.
– Присаживайтесь, – приветливо сказал он.
За
