за языком в эти выходные. Я бы ни за что не стала встречаться с мужчиной, который ругается как сапожник.
Его глаза сверкали в лучах вечернего солнца.
– Этого не было в твоем досье. – Тино имел в виду заранее подготовленную личную анкету, на составлении которой настояла Руби.
– Не думала, что стоит упоминать о моей любви к хорошим манерам.
– Кажется, нам надо уладить кое-какие вопросы по пути.
Он специально строит из себя идиота? Его брат был адвокатом – хорошим, по словам Руби, но природа, видимо, наградила Валентино сногсшибательной внешностью и компенсировала это скудным умом.
– Ты заполнил анкету, приложенную к моему личному профилю? – спросила Миллер в надежде узнать, кем он работает.
– Не рискнул ослушаться. – Его насмешливый ответ разозлил ее.
– Я хочу добраться до шоссе Принсес до того, как там окажется куча других машин, выезжающих за город, так что поехали.
– Ты когда-нибудь слышала о слове «пожалуйста»? – поинтересовался Тино.
– Пожалуйста, – выдавила Миллер.
– Ты всегда такая властная?
– Я предпочитаю слово «решительная».
– Не сомневаюсь. – Тино отошел от машины и приблизился к ней. – Но у меня для тебя новость, солнце: я буду за рулем.
Миллер уставилась на него, взбешенная тем, что он заставлял ее ощущать себя такой маленькой и беззащитной.
– Ты взял машину напрокат?
– Вообще-то да. – Его, казалось, позабавил этот вопрос, и Миллер разозлилась еще больше.
– Поедем на моей машине, – твердо сказала она.
Тино скрестил руки на груди, и его бицепсы красноречиво напряглись. Легкое возбуждение пробежало по телу Миллер, и от неожиданности у нее закружилась голова.
– Это наша первая ссора в качестве пары? – невинно спросил он.
– Послушай, это очень серьезное дело, и я была бы признательна, если бы вы отнеслись к нему соответствующим образом!
Валентино приподнял бровь и отправился открывать для нее дверь:
– Нет проблем, мисс Джейкобс. Запрыгивайте.
Миллер не шелохнулась.
– Это уязвит мою мужественность. Я не могу позволить женщине сесть за руль.
Миллер ненавидела Тино. Не желая поощрять его раздутое эго, но ощущая себя не в своей тарелке, она наконец приняла решение:
– Что ж, не хочу быть виновной в оскорблении твоей мужественности, так что, разумеется, садись за руль. К тому же смогу поработать.
– То есть ты не впечатлена?
– Не очень.
– Что же тебя впечатляет?
Тино уперся руками в бока, и разум Миллер отключился при виде его мускулов. О чем он там спрашивал?
Она откашлялась.
– То же, что и всех. Манеры. Интеллект. Чувство юмора.
– Любишь, чтобы твои роботы
