я обругал? А соседа этажом ниже, чью квартиру я затопил? Да так можно кого угодно заподозрить, с кем я по жизни сталкивался!
– Да. Говорила об этом потерпевшая, – сказал я. – Даже координаты мастера сообщила.
Надо бы не забыть подарить ей новый блокнот, подумал я, когда Валентина ушла.
Водитель Калабошкин, с которым должен был встретиться в то злополучное утро Корнеев, долго не мог найти наше следственное управление. Он несколько раз звонил мне по сотовому телефону – то с перекрёстка улиц Малышева – Репина, то уже находясь непосредственно у здания управления.
– Да, с таким толковым водилой угодить под монастырь – было делом времени, – вздыхал Корнеев, пока я по телефону разъяснял Калабошкину, где какую дверь необходимо открыть, чтобы попасть к нам.
Допрашивая водителя, я не пытался скрыть раздражение.
– Так вы говорите, что не слышали ни выстрелов, ни криков? – переспрашивал я Калабошкина, мрачно следя за его суетливыми движениями. Я умышленно ставил для посетителей стул не у входа и не у своего стола, а посередине помещения. Так мне было лучше наблюдать за посетителем – тот оказывался в роли единственного актёра на сцене моего театра. Кроме того, это позволяло человеку как-то проявить себя и тем самым давало мне дополнительный материал для раздумий и оценок. Так, некоторые из приглашённых на допрос, не смиряясь с таким положением, спрашивали у меня разрешения придвинуть стул ближе. Кто-то, не получив на это одобрения, ссылался на плохой слух и двигался к столу, добиваясь всё-таки своего. А некоторые и разрешения не спрашивали – ставили стул там, где им нравилось. Таким образом, ещё не приступив к допросу, я уже имел какое-то представление о своём госте.
– Ещё раз повторяю, – с какой-то поспешностью говорил Калабошкин, – я был, как бы это сказать, приходящий водитель. Он меня приглашал только на разовые поездки. В Челябинск, ну, в Тюмень. Недалеко, в общем…
Калабошкин рассказал, что сотрудничество с Корнеевым у него продолжалось два года. Он откликнулся на объявление Корнеева в газете и периодически возил того на какие-то деловые встречи. Дёшево с заказчика брал. Очень дёшево. За такие поездки можно было в два раза больше брать. Обычно необходимость в нём возникала один-два раза в месяц, когда Корнеев надумывал ехать в другой город.
– В то злополучное утро, – сказал Калабошкин, – стоило мне так рано вставать, чтобы всё впустую! – я не дождался его к шести часам. Минут через пятнадцать, уже после того, как приезжала «скорая», я пытался позвонить Корнееву по сотовому телефону. Затем направился к нему домой. Да вот уже к трупу только и пришёл… Жена накрыла его каким-то покрывалом. Так он и лежал на земле, словно мешок с мукой.
– В каком Корнеева была состоянии? Что-то говорила вам?
– Я к ней в квартиру прошёл. Что, мол, дальше-то? Поездка-то ведь в Челябинск, значит, отменяется? А она суетилась много. Ей уже было не до меня. Куда-то звонила.
