в нее новые лекарства и лекарственные растения. А главное, он раскрыл значение значка, который Везелий использовал для «яда ядов». В скобках у значка Везелия Брегензис вписал латинское название «Grinkaldis ardens». Название с вульгарной латыни можно перевести как «смеющийся огонь»; известно было и простонародное название «огневица». Но что интересно, Брегензис, раскрыв тайну учителя, сделал ее в то же время недоступной современным ему читателям. Как ему это удалось? Дело в том, что каждый из читателей его текста умирал. Долго не могли понять, в чем дело. Прошло какое-то время, и только уже после смерти Брегензиса, в растворе страниц манускрипта, на которых Брегензис называет растение, из которого можно добыть идеальный яд, Grinkaldis ardens, обнаружили засушенный цветок. Это и был цветок Grinkaldis’а. Таким образом, как бы раскрыв карты полностью (указав название растения да еще поместив сам засушенный цветок, что еще нужно!), Брегензис одновременно хитро закрыл путь к раскрытию тайны, ведь всякий, кто видел разгадку и наверняка прикасался к ней, вскоре умирал.
Первым, кто в новое время описал растение, стал ботаник Лаврентий Газалис, живший во второй половине восемнадцатого века в Швейцарии, в Люцерне. Он решился, несмотря на обросшую мифами и легендами репутацию манускрипта Брегензиса, открыть его, приняв на всякий случай меры предосторожности, как-то: надел перчатки, защитил лицо медицинской маской, брал засохший цветок пинцетом.
Газалис также описал ареал распространения цветка. Оказалось, что найти его можно лишь на высокогорных альпийских лугах, да и то не везде, а только у истоков реки Адидже в Италии.
Цветок представляет собой растение с тонким невысоким (10–15 см) стеблем, с парноперистыми листьями (наподобие листьев обыкновенного гороха, но мельче), с миниатюрными алыми цветками. Именно поэтому народное название цветка в переводе с одного из североитальянских диалектов – «алый цветок», скарлетто. При высыхании цветок теряет свой цвет и становится блекло-розовым.
Любопытны химические свойства Grinkaldis’а. Токсины содержатся во всех надземных частях – и в стебле, и в листьях, но особенно много их концентрируется в цветке. Токсины активизируются в период цветения. Если сорвать растение, когда оно цветет, то получишь наиболее богатую токсинами форму. Таким образом, потерю цвета засушенный цветок с лихвой компенсировал усилением токсичности.
Интересно то, что как бы защищаясь от «напавшего» на него, растение становится еще более ядовитым за счет синтезирования ряда новых токсинов после того, как его сорвали. Возможно, этот механизм был выработан в процессе эволюции растения в качестве защиты от травоядных, которых в Альпах на лугах хоть отбавляй.
Более того, в процессе засыхания, то есть при испарении влаги, токсины концентрируются еще больше. Засушенный или засохший цветок Grinkaldis’а становился в несколько раз токсичнее даже самого себя живого. Если даже живой цветок нельзя срывать без опасности отравиться, то сухой цветок становился настоящей
