style="font-size:15px;"> Услышав её, Артём оперся обеими ладонями о перила и глянул вниз. Мира же, так и прижимаясь к стене, стояла внизу, задрав голову и во все глаза глядя на него. Всё. Сейчас начнётся… Но Артём молчал, продолжая глядеть на неё с непонятным выражением лица.
– Нехорошо подслушивать, – наконец заговорив, он склонился ниже, и медные пряди волос ярким шёлком скользнули по лбу, немного прикрывая глаза.
В другой раз Мира нашла бы его удивительно красивым. В другой жизни. Или лишившись рассудка. Но сейчас думала только о том, как сбежать.
– Я не подслушивала.
– Уверена?
Казалось, что зелёные глаза Князева даже потемнели, и наверняка от переполнявшего раздражения. Какие же ещё могли быть причины?
– Чего притихла, как мышка?
– Александр Ефремович, я уже иду, – игнорируя вопрос, Мира заговорила, поднеся телефон к уху. Называя имя одного из преподавателей, она от всей души надеялась, что хоть так сможет улизнуть. Пусть подруга, что-то сердито бормотавшая в ответ, и посчитает идиоткой. – Списки у меня. Я уже на крыльце!
Свободной рукой Мира придержала сползавшие с плеча лямки рюкзака, затем наплевав на гордость и переходя на бег. Ещё чуть-чуть, и она поднялась по ступенькам крыльца, а толкнув спасительные створки входных дверей, скрылась за ними.
Сбежала… Артём глубоко вздохнул. Он одёрнул расстёгнутый воротник рубашки, и перевёл взгляд на товарищей, стоявших у перил.
– Ты мазохист, брат. Знаешь ведь об этом? – глядя на него, покачал головой Роман.
– Хватит.
– Не дразни его, Ром. Он и так похож на брошенного котёнка, – не удержался Вадим и усмехнулся.
Артём спрятал руки в карманы джинсов и прислонился спиной к перилам, продолжая глядеть на входные двери.
– Князь.
– Молчи.
– Как долго ты ещё собираешься ходить вокруг неё кругами?
– Не ваше дело!
– Брат, хочешь я это сделаю, – оживился Роман.
– Ты с дуба рухнул? – возмутился Артём. – Не смей даже приближаться к ней. Вы оба!
– Так признаёшь, что переживаешь за невестку? – довольно оперся на перила Роман.
– Не смей называть её так. Какая невестка?
– Это от того, брат, что мы с Сивцовым уже приняли её, как родную. Наше вам, так сказать, благословение…
Выражение лица Артёма заставило Романа ненадолго прикусить язык, опасаясь за собственную жизнь.
– Но почему ты не хочешь признаться? Сохнешь по ней с сентября, – скептически глядя на друга, заговорил Вадим. – Она же тебе нравится.
– Ты ошибаешься.
– Всё потому, что малышка единственная, кто отказал тебе ещё до того, как признался. Бедняжка Князь.
– Если я тебя убью, то любой судья оправдает, ты это понимаешь, Сивцов? – понимая, что злясь, только развлекал товарищей, Артём глубоко вздохнул
