действующих лиц добавили интересные подробности к делу и разрешили некоторые непринципиальные сомнения, но не изменили основные выводы. Суть истории последних дней Гитлера осталась неизменной после публикации доклада 1 ноября 1945 года.
Такова история проведенного мною в 1945 году расследования, на основании результатов которого я впоследствии, с разрешения и при поддержке британской разведки, написал эту книгу. После публикации она сразу вызвала возражения со стороны тех, кто предпочитал иные трактовки; однако, поскольку мир забыл этих критиков, я не стану, называя их имена, тревожить блаженную память их заблуждений. Лучше я перейду к рассмотрению новых свидетельств, полученных после выхода книги в свет. Эти новые данные могут подтвердить, дополнить или опровергнуть мои выводы. В частности, я разберу показания свидетелей, которые к моменту начала моего расследования исчезли в русских лагерях, но теперь, десять лет спустя, были наконец освобождены и теперь могут рассказать свои истории.
Всего основных свидетелей, которых я безуспешно искал в 1945 году, было пять. Это эсэсовец Отто Гюнше, адъютант Гитлера, и Хайнц Линге, личный камердинер Гитлера, – эти двое, несомненно, видели Гитлера мертвым и принимали участие в кремации его трупа; Иоганн Раттенхубер, начальник охраны Гитлера, знавший, по моему мнению, место захоронения останков Гитлера; Ганс Баур, личный пилот Гитлера, бывший при нем до самого конца; и Гарри Менгерсхаузен, сотрудник охраны, знавший, по косвенным сообщениям, место захоронения останков Гитлера. Были, конечно, и другие важные свидетели, которых мне не удалось найти, но мне больше, чем остальные, были нужны именно эти пятеро, так как я располагал надежными сведениями о том, что они живы. Гюнше и Линге были опознаны среди немцев, плененных русскими в Берлине, и они сами включили имена Баура и Раттенхубера в список пленных, опубликованный в коммюнике, обнародованном 6 мая 1945 года. Однако, как я уже упоминал, наши просьбы остались без ответа; русские отклонили их, и в конце концов я написал книгу, не допросив этих свидетелей. Однако связь с этими пленными была утрачена не полностью. В последующие годы я получал сведения о них от их более удачливых товарищей, которым посчастливилось вернуться из плена в Германию. От них я узнал, что эти люди были живы и находились либо в Лубянской тюрьме НКВД в Москве, либо в заполярном лагере в Воркуте, либо в большом лагере для военнопленных под Свердловском. Иногда мне удавалось – правда, через третьи руки – получать от них отрывочные истории о последних днях в бункере имперской канцелярии. Потом, после визита канцлера Конрада Аденауэра в Москву осенью 1955 года, ворота лагерей были открыты, и к январю 1956 года все пятеро свидетелей вернулись в Германию. Один из них, Гюнше, по-прежнему оставался недоступным, так как русские считали его военным преступником и перевели в Восточную Германию, где он был помещен в другую коммунистическую тюрьму в Баутцене[6]. Однако остальные четверо, вернувшись
В мае 1956 года Гюнше был освобожден и бежал в Западную Германию; однако его заявления в прессе просто подтвердили то, что я написал в книге.
