известно о ней?
– Об Агнии? Ну, может, кое-что и известно, – протянул и вновь усмехнулся, смекнув, к чему я клоню. – Но могу разузнать больше. Правда, ты будешь мне должен, братан.
Я достал из рюкзака деньги и показал в пальцах.
– Хватит? Больше не дам.
Деньги тут же исчезли в кармане брюк Родиона.
– Сгодится. Поспрашиваю, кто и что слышал. У Агнии сейчас точно никого нет – я бы знал. Но это еще не значит, – парень поднял палец к лицу, – что не было! За последние полгода она встречалась с двумя – с каждым от силы неделю, и обоих сама бросила. В пятницу лично видел, как к ней в «Паутине» один мажор подкатывал. Красиво подкатил – не помогло. Послала прямым текстом. – Трущобин засмеялся. – Ты должен гордиться, Морозов! У твоей девчонки острый язык, а у тебя нет конкурентов! Черт! Ну ты и везучий, ботан!
При всем желании я не мог разделить с ним веселье. Вспомнились черные глаза и уверенное «Ты мой!», вопреки заявлению Корсак не сделавшее меня счастливым.
– Это не смешно.
– Да ладно?! А по мне, так очень! Хочешь совет? – Родион наклонился и обнял меня за шею. Сказал доверительно: – Какая разница, чего добивается стерва Агнешка? Это все равно скоро закончится. А когда закончится, тебе станет обидно, что ты ее даже за задницу не подержал. Черт, Морозов! Да я бы на твоем месте ее…
Это было уже слишком, и я оборвал парня на полуслове, вдруг почувствовав, как пальцы рук сжались в кулаки. Пусть он и вызвался мне помочь, но слушать его голодные фантазии я не собирался.
– Хватит! Ты не на моем месте, Трущобин. Замолчи! И лучше скажи, когда у вас заканчиваются пары…
– А что так?
– Хочу дождаться «свою» девушку и поговорить.
Не было смысла ждать Корсак у корпуса. После окончания занятий студенты еще какое-то время не расходились, и поговорить наедине в шумных коридорах родной альма-матер вряд ли бы получилось.
Я ждал ее на стоянке автомобилей, присев на невысокое металлическое ограждение и сунув руки в карманы джинсов, рассчитывая, что девушка появится одна. И не ошибся.
Она мне не нравилась. Ни капли! Избалованная, циничная снобка с жалом вместо языка! Но от ее появления сердце застучало, а от близости тело обдало жаром.
Она приближалась медленно, не спуская с меня темных глаз, позволяя ветру играть длинными волосами, а пóлам плаща открывать красивые ноги. И то ли во взгляде было все дело, то ли Корсак на всех парней так действовала… Я старался не смотреть ей в лицо, но все равно, когда она подошла, почувствовал, что покраснел.
– Антон? – от удивления ее голос прозвучал мягче, и на секунду я растерялся от этой перемены.
– Агния?
Она остановилась в двух шагах и подняла высокую бровь. Усмехнулась высокомерно, слегка склонив голову к плечу, наблюдая за мной. Над нами шумел высокий тополь, и порыв майского ветра бросил волосы мне на щеку.
– Надо же, Кудряшка… Стоило один раз тебя поцеловать, и ты вспомнил, как меня зовут, – заметила она. – Это
