шему неустанную поддержку в процессе написания.
Автор также благодарит Кадфаэля и Люгера Макса Отто за указание на косяки технического характера
В качестве песни использовано стихотворение Геннадия Голобокова
Часть I. Земля
Глава 1. Спецрейс
1
Голуби на бульваре Мишеля Ардана взлетали по странной траектории.
Птица подпрыгивала – причем всегда строго в одну сторону – разворачивалась клювом вверх и разгонялась в нелепой позе спиной вперед. И только после этого меняла положение в пространстве на нужное. Никто не обращал на это внимания.
Публике хватало экзотики. Все пространство со стороны набережной закрывала ребристая строительная перегородка, из-за которой доносились звуки электроинструментов и голоса рабочих, завершавших отделку. Именно эта глухая стенка, увешанная рекламой, уже который месяц была причиной всеобщего ажиотажа. Мсье Турнель, владелец бистро, поначалу сильно огорчался на испорченный вид, опасаясь потери клиентов, но теперь, с приближением окончания строительства, его начало беспокоить, что станет с наплывом, когда перегородку уберут. Лунина эти опасения смешили. По его мнению, туристы шли к мсье Турнелю не за красивым видом, а за вполне конкретными обедами, которые здесь готовили весьма хорошо. Что бы ни случилось, а заведение на главной улице курорта никогда пустовать не будет. У мсье Турнеля всегда было многолюдно.
Лунин окинул взглядом публику. Кого тут только не было! Белые, желтые, черные и красные лица перемешались за столиками, как содержимое какого-то салата. Преобладала в основном молодежь. Легко и бестолково одетая, шумная и веселая – как везде. Но немало попадалось и людей старших возрастов. За двухместными столиками идиллически сидели парочки, как бы отделенные от всеобщего столпотворения. Мимо текла по тротуару бесконечная толпа прохожих, увешанных рекордерами, что-то по обыкновению жующих, разговаривающих, размахивающих руками… В нескольких кварталах, в здании Концерт-Холл начиналось выступление московского цирка, гастролировавшего в этом сезоне – многие спешили туда. Но кто-то двигался и на футбольный матч на стадионе Всех Святых. Кто-то – в местный Лас-Вегас, игорный комплекс Спейс-Руайяль. А кто-то – в круглосуточные дансинги и бассейны, бильярдные или такие же бистро, как у мсье Турнеля – мелкие заведения, разбросанные в изобилии по всему бульварному кольцу международной орбитальной станции «Колумбиада». Лунину вспомнилось, как совершали полеты в космос еще сто лет назад, в начале двадцать первого века. Медицинский отбор – даже для туристов – длительная подготовка, скрупулезная программа на весь полет, огромная стоимость все этого. А сейчас?.. Любой человек может прийти в турфирму и купить путевку. Тоже, в общем, не за гроши, но все же – не сравнить. И вот – результат: толпы бездельников, приносящие выручку папаше Турнелю… Поневоле задумаешься о том, что венцом усилий цивилизации и в самом деле является рюмочка коньяка с долькой лимона… К концу шестимесячной смены в бригаде механиков по скафандрам такие мысли начинали приходить в голову все чаще.
Впрочем, на станцию прилетали не только бездельники. За соседним столиком как раз ужинала компания спейсеров, космонавтов-любителей, регулярно собиравшихся здесь, чтобы летать на самодельных космических кораблях. Лунин не совсем понимал предмет их увлечения, но эти ребята ему нравились в отличие от туристов: они не прожигали время, им его, наоборот, не хватало. А уж когда начиналась Большая Регата, спейсеры, становясь главными лицами на станции, и вовсе начинали походить на богов, захваченных любимым делом… Были здесь и своя промышленность и сельское хозяйство. Были и научные лаборатории. И космопорт. Километровое колесо станции вмещало в себя очень многое. Но все равно перед глазами всегда маячили именно туристы – немалая доля дохода в этом космического проекте.
– Миха, что там у тебя было с этой мадамой в четвертой группе? – спросил шеф, доедая бифштекс и берясь за бокал с хересом местного урожая.
Начинался традиционный треп под десерт. Это было достаточно удобно, поскольку одновременно по телевизору транслировалась программа новостей, и выходило совмещение приятного с полезным.
– Да ничего, – механик по прозвищу Миха-третий аристократически промокнул губы салфеткой, после чего с пролетарской непринужденностью поковырял в зубах вилкой. – Ей, по-моему, возжаждалось секса в нетрадиционных условиях, дуре… Я ее послал вежливо. Есть мне когда заниматься бабами в групповом выходе наружу… А чего, она жалобу, что ли, подала?
– Да нет, – качнул бокалом шеф. – Просто я заметил, что заминка какая-то вышла. Я так и подумал, что опять…
2
Миха-третий был любимцем женщин. Причем независимо от национальной принадлежности. Миха же, по его словам, в обычных условиях ни в чем не мог им отказать и через это страдал. На настоящий
