Эта часть моря зовется Топями Темных Королей.
Набережная кишела людьми. Корабли из Шиммери и Мельниц, и Закатного Берега заходили в Нэн-Клер, чтобы нанять лоцмана: только болотники знали безопасные пути через Топи Темных Королей. Лоцманов не хватало, многим судам приходилось выстаивать по нескольку недель, пока найдется навигатор. Конечно, экипажи не тратили это время впустую: купцы вели бойкую торговлю, а матросы развлекались, как могли. Набережная выглядела будто ярмарка в канун дня изобилия: всюду пестрели шатры и лотки, толпились зеваки, сновали торговцы, орали зазывалы. Чужеземцы зарабатывали монету, показывая диковинные штуки. Вот огромный медведь отплясывал под звуки дудки, на которой наигрывал нортвудский боцман. Вот пара моряков Закатного Берега жонглировали горящими факелами, а потом сами выдыхали языки пламени. Вот здоровяк из Фейриса водил на веревке карлика, а тот нес на плечах другого карлика – еще вдвое меньше. Вот здешняя болотная ведунья продавала зелья от всего, а рядом шарлатан из Шейланда вопил, что никаких зельев не нужно, ведь любую хворь можно выкатать стеклянным шариком (девчонка-помощница продавала шарики и записки с заклинаниями).
А вот толпа окружила голосистого бедняка, который вещал о битве под Мелоранжем. Он явно затруднялся в подборе слов и многие описания заменял возгласами: «Хр-рясь! Бумц! Ур-рааа! Караууул…» Так что выходило не очень внятно, зато весьма эмоционально:
– Подайте милостыню, добрр-ррые матрр-росы! Подайте тому, кто видел идову тьму! Владыка вел нас по реке без воды – сухое русло, да! Сухое, как моя глотка. Он шиммерийцев послал впер-рред. Сказал: «Вперр-ред, принц, дуй за славой!» И принц только вперед, как тут шаваны – дыш-тыгыдым! Принц: «Стоять!», а шаваны: «Ур-ррааа!» Врубились так, что хрясь-барабам! Караул настал принцу, а владыка своим гвардейцам: «Искру к бою!» А гвардейцев-то сколько? А ну, угадай!
Он схватил первого попавшегося морячка за рукав:
– Угадай, говорю!
– Десять тыщ!
– Размечтался! Тыща наших была – вот и все. А шаванов – сорок тыщ! И они – хрррясь! А гвардейцы искрой – тыдыц. Шаваны – ой-ой, но снова – хр-ррясь! А гвардейцы искрой – тыдыц!
И в этот миг высочайшего накала бедняк внезапно сбился, закашлялся и попросил:
– Подайте бедному человеку, что лишился всего.
По толпе пробежал ропот:
– До конца расскажи! Что дальше-то было?
– Дальше не помню. Сказал же – лишился всего!
– Чего ж ты лишился, баран? Руки-ноги на месте, голова тоже. Яйца тебе что ль оторвали?..
– Вссссего, – просипел бедняк таким зловещим шепотом, что люди сразу утихли. – Всссего – это значит, души. Торкнуло меня искрой. А когда бьет искра, она душу убивает!
– Да ладно… – сдержанно усомнился кто-то.
– В глаза мне загляни. Сам посмотри – есть там душа, али нет?!
При этих словах
