Я‑то раскаялся и вот мне скостили. Так что не рыпайтесь.
Эдмону Дантесу, графу Монте Кристо, пришлось просидеть четырнадцать лет в тюрьме, прежде чем начать мстить. Вору в законе, одетому не хуже графа, которого судьиха обещала укатать на всю жизнь без всяких улик, удалось обойтись без срока и укатать её.
Никто не будет спорить: справедливость восторжествовала в широком смысле. Но не совсем так, как себе это представляет официальная юриспруденция. Игроки всего-навсего поменялись местами. Рокировка.
Не с тем связалась.
4. Лувр
За свою жизнь я перебывал во множестве музеев и всегда старался попасть в запасники. Кстати, в запасниках Музея изобразительных искусств до возврата в Германию находилась большая часть умыкнутых картин Дрезденской галереи, включая Сикстинскую мадонну. Разумеется, под семью замками. Остальные сокровища по дороге задержались в Киеве.
Если вернуться к военным временам, то я здесь не высказываю никаких моральных суждений. Все хороши. Русским ещё мало досталось. Не сообразили, не организовали нужный отдел НКВД, не разработали инструкций по выемке культурных объектов. Из Германии в числе таких объектов советские солдаты тащили с собой только то, что по части голых баб, потом выбрасывали. Не везти же такую срамоту домой в виде трофеев.
Это вам не шёлковые пижамы, которые офицеры в качестве тех же трофеев отправляли посылками для своих жён. То, что это ношеное чужое бельё с пятнами в подмышках, мало кого смущало. Жёнушки долго кумекали по поводу пижам. Нарядные вещицы, точное назначение которых не было им известно. Да и не только им, их мужьям тоже. Впрочем, последние, хотя и краем глаза, но видели мир, по этой части за них сложно поручиться. Опробование пижам происходило как в басне: «То к темю их прижмёт, то их на хвост нанижет, то их понюхает, то их полижет…». Пижамы отказывались действовать. В провинции по неиспорченности и душевной простоте дамского офицерского корпуса шёлковые комбинации и пижамы стали использовать для парадных выходов в театр. Разумеется, к изумлению и восторгу меломанов. Ложи бенуара можно было именовать ложами дортуара.
Немцы же к пижамам были привычны. Они больше интересовались предметами искусства (в эстетической и коммерческой ипостасях) и планомерно вывозили из оккупированных стран живопись, скульптуру и антиквариат. И если говорить всю правду, то разбойничать начали не немцы. В позапрошлом веке англичане обобрали Египет и Грецию. Из Афин британский посол в Турции вывез скульптуры Парфенона – турки подарили. Греция до сих пор требует их реституции. Ещё раньше Наполеон в результате своего итальянского похода обогатил Лувр массой шедевров живописи из музеев, церквей и частных коллекций. Всё это богатство и сейчас в Париже.
И однажды, как обычно, ни с того ни с сего, у меня возник такой вопрос: а что, во время немецкой оккупации Франции Лувр тоже пощипали? То есть, выражаясь циничным совковым языком, попытались ли каким-либо образом «экспроприировать экспроприированное»? Маркс
