Вадима и продюсера-Лени, о Зосиных талантах не слышал никто из присутствующих. И теперь все с уважением, а кое-кто даже с завистью, смотрели в ее сторону и перешептывались. А продюсер Леня просто светился от счастья. Теперь я поняла причину, по которой он не отходил от Зоси ни на секунду. Он был ЕЕ личным продюсером. Ну что ж, из такого голосища может выйти толк.
Зося подошла ко мне с неизменным бокалом мартини в руке.
– Теперь понимаешь? – она смотрела на меня в упор совершенно трезвыми глазами. – Музыка – это то, ради чего хочется жить. А все думают – деньги. Деньги – это только один из побочных эффектов. Без денег тоже нельзя, никто же меня бесплатно на паровозе на гастроли не повезет, и за костюмы платить надо, и песни покупать, и еще кучу всего. Деньги тоже нужны. А знаешь, чем твоя профессия отличается от моей? У тебя все по полочкам – и рабочее время от и до, и зарплата столько-то в месяц. Стабильность. А у меня – полная неизвестность, никто не знает, что там, впереди, получится у тебя пробиться или нет. Или будешь завтра сидеть на грязном снегу голодная и босая, потому что тебя выбросили, как старый башмак. Такая работа, издержки производства. К этому надо быть всегда готовым. Не ждать этого, понимаешь разницу, а просто быть готовым. А если хочешь настоящего успеха, то в него надо верить. Знаешь как это трудно, все время верить? Но все верят. И тот, кто верит больше всех, тот и будет звездой. А слабаки не дойдут.
– А как же удача? – робко спросила я.
– А удача нам всем пригодится, правда, народ? – И Зося окинула стол взглядом царицы Клеопатры, завоевавшей Рим. А она сейчас и была царицей.
И народ одобрительно загалдел.
Мы выпили за удачу, и потом еще много ели, пили, пели песни про «мороз-мороз» и «коробейников», играли в «отгадай слово» и еще какую-то неизвестную мне игру.
Часа через два этого безудержного веселья абсолютно сытая, немного пьяная и совершенно счастливая, я наконец заметила отсутствие Вадима и его коллег-бизнесменов. Пытаясь вспомнить сквозь хмельной туман, давно ли он отсутствует, я решила немедленно это выяснить путем опроса самого Вадима. Да и компания, затянувшая очередную народную песню, мне немного наскучила.
Я вышла из гостиной и осмотрелась. Впереди был широкий коридор, заканчивающийся большой лестницей на второй этаж.
В детстве я думала, что слово «коридор» произошло от слова «коррида», и так и писала «корридор» почти до пятого класса.
Я тогда не знала, что такое «коррида», а слово мне очень нравилось.
А потом мама купила мне книжку про Испанию. И тогда я поняла, что «коррида» – это красиво и страшно, и меня до сих пор тянет в Испанию, чтобы это увидеть. Но я, кажется, снова отвлеклась.
Почти трезво рассудив, что небольшая экскурсия по дому меня развлечет, я двинулась вперед. Лестница действительно привела меня на второй этаж в такой же широкий коридор с великим множеством дверей по обеим его сторонам.
Сначала я даже
