вернутся?
– Так с реки, – парень ухмыльнулся. – Гвоздь почти всех наших увел. Лорды-то, каждый сам по себе, драпают. Ой, не все они до Рофа доберутся.
– Значит, твои на реке пиратствуют, а ты со мной здесь сидишь?
– Даша, ты для всех моя подруга, – Костяк засопел. – Все знают, что тебя гвардейцы замели. Думаешь, для моих ребят так странно, что я тебя выручать полез? И не осуждай наших. Мы воры, нам за серебром и лихой жизнью охотиться сами боги подсказали.
– Не очень-то мудро со стороны богов. Да мне наплевать, – пробурчала Даша. – Я за трусливых лордов переживать не буду. Обираете их, и на здоровье. Мне, когда вы пьяных шмонаете или у хуторян кошели срезаете, не очень нравится.
– Ротозеев всегда кто-то учит, – лохматый глянул неуверенно. – Можно мне еще попить?
– Да хоть все выпивай. Там еще три кувшина стоят, на любой вкус. И пойдем, умоешься. Когда еще в такой ванной побывать удастся…
Трепетал огонек свечи. Костяк фыркал, умываясь над ванной.
– Даша, а куда вода течет? Неужто как в банях? Здесь же высоко.
– Ну да, по трубе и течет. Лезь в ванну, я тебя окачу, как следует.
Спина лохматого чуть заметно вздрогнула:
– Так ведь…
– Ничего, раздевайся. Вымоешься хоть раз в жизни как нормальный человек. Давай-давай, ванна для этого и предназначена.
Костяк неуверенно развязал штаны, разулся, стараясь не поворачиваться к подружке, ступил в просторную мраморную емкость.
Даша смотрела на его худощавые беззащитные ягодицы. Уличный мальчик. Глупый. Надежный. Свой.
Лохматый вздрагивал, когда на его плечи лились медленные струи воды. Вода была чуть-чуть прохладной, но вздрагивал парень не от холода. Даша взяла кусок душистого абрикосового мыла, и молодого вора начало трясти сильнее. Лишь раз Костяк попытался выговорить что-то насчет промокшего платья подруги.
– Мне перестать, да? – прошептала Даша.
Лохматый совсем не хотел, чтобы она перестала. Да девушка и не подумала останавливаться. Скользкие ладошки скользили по горячему трясущемуся телу. Даша точно знала, что ей хочется сделать, и ей очень нравилось блаженное бессилие парня. Вот каким покорным он бывает. Намыленные ладони ласкали впалый живот. Даша уже стояла в ванне, прижимаясь к спине парня. Лизнула позвонки, выпирающие из худой шеи. Кощей молоденький. Ладонь скользнула ниже. Лохматый издал ни на что не похожий звук. Щенок-переросток.
Даше нравилось. Мужское возбуждение, доступное и очевидное, ласкало ладони. С ним можно было делать что угодно. Например, поглаживать еще и еще. Увлекательное занятие…
От струй воды, полившихся на плечи, лохматый задышал чаще, кажется, даже с облегчением. Ничего сказать он так и не смог. Даша поливала парня из кувшина, неторопливо, почти с тем же чудным, незнакомым удовольствием, которое доставили скользкие ласки. Спешить некуда, воды хватает. Девушка опорожнила второй кувшин, поставила на полку. Запустила
