со связью? То, что наш переговорник здесь не работает – это я уже знаю: мне Мезенцев сказал. Что ты добавить можешь? Реально восстановить работу этой деревянной колоды или проще будет ее выкинуть?
Энгар подумал.
– Выкидывать ее не стоит, пожалуй, – сказал он в конце концов. – Сам амулет вполне исправен. Я это знаю. Но наружу пробиться через купол невозможно. Так же, как и оттуда к нам. Совершенно глухой блок. Очень похожий на блокаду Поднебесной и Вечный Туман Восточных пределов. Природа их мной, сами понимаете, не улавливается.
– Ясно, – заключил Ермаков. – Значит, вся наша экспедиция накрывается медным тазом. Без связи мы работать не можем, – он недовольно скривился. – Придется возвращаться…
– Не спешите, пожалуй… – остановил Ермакова Энгар. – Ну, во всяком случае, давайте не прямо сейчас. Мне хотелось бы один эксперимент произвести, если будет такая возможность. Может, связь и заработает.
– Что, серьезно? – насторожился Ермаков. – А чего ж ты говорил…
– Нет, барьер и в самом деле не пробиваем, – качнул головой Энгар. – Но у меня появилась одна мысль, делиться которой я не хочу, предварительно ее не проверив. Слишком уж она неожиданна. Никто такого раньше не пробовал. Во всяком случае, насколько я знаю.
– Ну, хорошо, проверяй, – согласился Ермаков. – Сколько времени тебе потребуется?
– День или два. Наверное. В зависимости от результатов.
– Хорошо, – повторил Ермаков. – Проверяй. Думаю, это время мы без связи продержимся. Контрольный срок у нас был трое суток в любом случае. Но если нет, скорее всего, придется возвращаться. Слишком ситуация здесь может оказаться рискованная… Ага, вон и наш дедушка талисманного дела идет. Что скажете, Семен Михайлович?
К костру подошел Локтев, держа в руке густо исписанный листок бумаги. Он протянул листок Ермакову и тяжело опустился рядом с остальными.
– Жрать хочу, – сказал он. – Вымотался, как собака. Чего у нас сегодня на ужин?
– Как? – сдержанно поразился Ермаков. – И это все?
– Нет! – ответил Локтев категорично. – Выпить я тоже бы не отказался.
Энгар отложил ложку, молча полез за пазуху, вынул оттуда серебряную плоскую фляжку и протянул Локтеву. Семен Михайлович так же молча взял, отвинтил крышку и сделал изрядный глоток. Завинтил и отдал обратно.
– Ну вот, – сказал он удовлетворенно. И обратился к Олегу с Санчесом, которые все это время сидели за болванов: – Ребята, давайте, что есть!
Санчес принялся накладывать из термоса в приготовленную одноразовую посуду, а Локтев, не отрываясь, следил за его манипуляциями. Ростовцев вскрыл упаковки с хлебом и соком, раздал всем остальным.
– Что, так хреново? – спросил Ермаков.
– Все равно, что в высоковольтный щит голым лазить, – ответил Локтев, принимая у Санчеса чашку с ложкой. – Или под пулеметом в степи лежать… – он принялся
