Следовало изучить снимки подробно, возможно, в них найдется зацепка…
Но тут из прихожей донесся оглушительный крик.
Августа 7-го дня, лета 1905, в тот же час, +21 °C.
Дача в Озерках
От грубых криков перепуганные девчушки прижались к юбке Глафиры. Нянька кипела бессильным гневом, глядя, как терзают ее хозяйство.
Без лишних церемоний господа «гороховые» переворачивали дом. Из шкафов вылетала одежда, посуда, припасы. Каждый закуток мебели вычищался до досок, и даже те вынимались для тщательного досмотра. Перетряхивались матрацы, из порезанных подушек столбом летели перья.
Софья Петровна так и сидела за столом, только губы побелели. Ротмистр Модль расположился напротив, покачиваясь на стуле и сложив руки на груди.
– Вы за это ответите… – тихо проговорила госпожа Ванзарова. – Мой муж…
– Знаем вашего мужа, голубушка, и до него доберемся.
– Вы за это ответите… Не имеете права…
– Сударыня, к вам пришли офицер и агенты Отделения по охранению общественной безопасности и порядка. И уж будьте покойны, все права у нас есть. Так что давайте о деле.
– Что вам угодно?
– Сущие пустяки. Во-первых, расскажите, кому вчера утром везли сундучок, а во-вторых, куда дели его содержимое.
– Я не понимаю, о чем…
– Голубушка, вы же не преступница, не революционерка, не злодейка. И не обучены приемчикам запирательства. Да и с нами они бесполезны. Уж по-доброму ответьте, мы и оставим вас в покое. Дочки у вас славные…
– Господин ротмистр, я не понимаю, что вы хотите! – истерически крикнула Софья Петровна. – Какой сундук? Я вчера утром дома была! Спросите Глафиру!
– Спросим, голубушка, обязательно спросим и ведьму старую… – ротмистр мило улыбнулся на бешеное зырканье кухарки. – Сундук, значит, такой не крупный, но тяжелый, весь резной. Не ваш?
– Это не мой…
– Жаль… Извозчик Растягаев запомнил и все показал: куда ездили и что делали. Дворник дома Епифанов тоже видел вас и все подтверждает. Умно ли запираться?.. Куда дела груз?!
– Это какое-то безумие…
– Безумие, когда мать семейства и жена уважаемого чиновника начинает играть в революцию. Отвечать, где запрещенная литература! – рявкнул ротмистр.
Софья Петровна вздрогнула, собралась и, стараясь не запнуться, заявила:
– Господин Модль, я ни в какую революцию не играю, и вообще…
Она хотела встать, но силы подвели.
Жандарм приятно улыбнулся:
– Какая выдержка у хрупкой женщины! Молодец Ванзаров, воспитал жену… Что ж, не хотите по-доброму, можем и по-другому…
Ротмистр вскочил так резко, что легкий стульчик отлетел прочь. Шагнул и угрожающе навис над барышней:
– Последний
