style="font-size:15px;"> Юный дракончик поморщился, он терпеть не мог ту историю. Ему ни разу не хотелось причинить кому-либо вред. Что его дёрнуло напасть на едва вылупившихся приятелей? Неужели в нём и впрямь сидит кровожадный убийца?
Другие воспитатели, Ласт и Бархан, тоже говорили, что из яйца Глин вылупился диким и свирепым, и его пришлось бросить в реку, чтобы угомонить. Кречет пыталась разбудить в нём злобу, необходимую в бою, но как? А главное, не возненавидит ли он тогда сам себя? А что скажут друзья? Когда Глин пытался представить, что он чуть не натворил в первый свой день, весь его внутренний огонь, казалось, превращался в лёд.
Что бы ни говорила небесная дракониха, а становиться безжалостной машиной для убийства Глину как-то не хотелось.
С другой стороны, исполнить пророчество иначе никак невозможно.
– Ну ладно, – снисходительно фыркнула Кречет, – мы и так уже закончили. Ещё один минус в твоём свитке с оценками, болотный! – Плюнув напоследок язычком пламени, она развернулась и покинула зал для боёв.
Проводив рыжий хвост печальным взглядом, Глин без сил плюхнулся на каменный пол. Казалось, каждая его чешуйка горит огнём.
– Завтра она на тебе отыграется, вот увидишь, – мрачно заметил он.
– Неправда, Кречет не злая! – воскликнула Цунами с возмущением. – Такого ни разу не было, совсем не похоже на неё.
– Не смеши, – простонал Глин, – у меня все рёбра переломаны.
– Глупости! – Она ткнула его носом в бок. – Драконьи кости крепче алмаза. Подымайся и окунись в воду, всё пройдёт.
Глин в ужасе спрятал голову под крыло.
– Нет! Там холодно!
Окунуться, по мнению Цунами, помогало от всего на свете. Устал? Болят кости? Чешуя пересохла? Военная история не лезет в голову? «Прыгай в реку!» – был неизменный ответ на любую жалобу, и морского дракончика нисколько не волновало, что лишь она одна могла дышать под водой, а почти все остальные терпеть не могли мокнуть.
Впрочем, Глина сырость как раз не останавливала, а вот холод… Вода в подземном потоке, протекавшем через пещеру, была просто ледяная.
– Давай, живо! – скомандовала Цунами. Вцепилась Глину в хвост и потащила к реке. – Увидишь, сразу полегчает.
– Неправда! – вопил он, царапая когтями каменный пол. – Мне поплохеет! Отстань, уйди! А-а… Гр-р-р… – выкрики превратились в беспомощное бульканье.
Всплыв на поверхность нескладным бурым пузырём, земляной дракончик кое-как дошлёпал до мелководья и улёгся на пологом уступе скалы. Цунами меж тем вовсю резвилась – выписывала круги, ныряла и плескалась, как огромная сверкающая рыбина. Глин ни за что не признался бы, но она оказалась права: ожоги и ушибы почти совсем перестали его беспокоить. Быстрый поток мигом смыл копоть и помог избавиться от щебня, застрявшего в чешуе.
Но как всё-таки холодно! Глин заворочался на твёрдом камне. Хоть немного бы сюда болотной тины…
– Кречет ещё пожалеет, когда я стану
