дела и, запретив обслуге беспокоить его, уединился в своем кабинете. Если бы то, о чем размышлял Томас, каким-то образом узнала обслуга, для нее это было бы как гром среди ясного неба.
«Как поступить? – Томас уже несколько дней задавал и задавал себе этот вопрос и никак не мог найти однозначного ответа на него. – Согласиться или нет? Устал, за столько лет очень устал. Значит, соглашаться? А кто вместо меня? Не известно. Да, и когда прибудет, сколько ему понадобится времени? А есть ли время? Кажется, почти нет. Но очень хочется обратно. Хочется? Да, очень! И. ведь, предлагают. Предлагают, но не настаивают… Ни на чем не настаивают…»
Он понимал, почему ему дают права выбора, но понимал и то, что ошибиться в своем выборе он не может, не имеет права. Что есть право выбора? Право совершить поступок. А совершение поступка неотъемлемо от последствий, к которым приведет его совершение. И дело не ответственности за него. Боялся ли он ответственности? Личной нет. Вся его жизнь основана на осознании им его ответственности за то, что он делает, чему служит. Он опасался, что сделав неверный выбор, он подведет тех, кто доверяет ему, кто поручил ему сделать то, что никто кроме него пока сделать не мог. А если это так, то они, доверившись сделанному им выбору, подведут всех. Вот этого-то и нельзя допустить. Это как в механизме: сбой или выход из строя одной детали влечет остановку, а то и разрушение механизма.
«А хватит ли у меня сил? Хватит, физически и морально я крепок. Да, хватит и для того, чтобы остаться здесь, и для новой жизни, если решу вернуться обратно. Здесь все привычно, знакомо, хотя и опасно. Опасно еще и потому, что привычка, если ей подчиниться, притупляет восприятие происходящего вокруг. В новой жизни все будет незнакомо: столько лет прошло, я даже не знаю, как сейчас выглядят те, кто мне дорог и те, кто дали мне право выбора. Но новая жизнь – это новые впечатления, новые дела, а это интересно, еще как интересно… И потом, там можно будет, наконец, стать самим собой. А этого порой так хочется! Но нельзя. Я должен быть тем, кем должен в каждый конкретный момент: любым, но не самим собой. Малейшее послабление себе – и все, «пиши пропало», все созданное мною за эти годы рухнет. Начнется цепная реакция, а этого допустить нельзя. Нельзя, и точка!»
Томас поймал себя на мысли, что он уже близок к окончательному решению.
«А сколько я здесь еще выдержу? Если через «не могу», то долго… Но каким я после этого «не могу» буду? Физической развалиной с нарушенной психикой? Ну, это еще как сказать… Пока я веду здоровый образ жизни, моему физическому здоровью ничто, кроме чего-то экстраординарного, не угрожает. А вот постоянное нервное напряжение – это да, оно сказывается… Но я пока могу контролировать себя. Пока… Пока не включится это самое «не могу». Но оно еще не включается и когда включится неизвестно. Да и включится ли оно? Тоже не известно. Значит… значит пока еще есть запас физических и моральных сил? Есть, конечно, есть. Так что же тогда я раздумываю? Домой хочется – вот в чем дело. Почему? Устал и соскучился, ведь столько лет прошло… Но с другой стороны, если столько лет выдержал, могу, конечно, могу выдержать и еще сколько-то. Сколько? Это зависит не только от меня, но и от того, как будет складываться ситуация, когда будет дана команда возвращаться. А будет такая команда? Будет. Конечно, рано или поздно она будет. Только, честно, хотелось бы, чтобы поскорее.»
Томас открыл глаза, поднял левую руку и посмотрел через налитый в рюмку коньяк на языки пламени в камине.
«Итак, за принятое решение: я остаюсь! – он пригубил коньяк. – Остаюсь, надеясь, что не на долго».
II
Утром следующего дня Томас, отдав необходимые указания дворецкому, уехал. Предстояло сообщить о принятом им решении. Сообщить как можно быстрее: он понимал, что его ответ ждут и ждут с нетерпением.
– Доброе утро. Я хочу подать объявление, – сказал он, войдя в небольшое помещение, в котором размещался отдел рекламы городской газеты.
– Доброе утро, – отозвался сидевший за столом молодой мужчина. – Пожалуйста, присаживайтесь. О чем Ваше объявление?
– Я хочу приобрести …. – Томас сел и кратко изложил заранее составленный им текст. – Это можно разместить в Вашей газете?
– Конечно, – с явно выраженной заинтересованностью и подчеркнутым уважением ответил мужчина. – Когда Вы хотите, чтобы Ваше объявление было опубликовано?
– Сегодня. В вечернем выпуске.
– Но…, – замялся мужчина, – это срочно… Вы знаете наши расценки?
– Не знаю, – Томас посмотрел на него, – но думаю, мы договоримся… Да, и объявление надо повторить еще два дня в утренних и вечерних выпусках.
– Конечно, – обрадовано закивал головой мужчина, – конечно, конечно.
Через двадцать минут Томас вышел из здания редакции.
«Ну, все, – садясь в машину, подумал он. – Сегодня вечером, а может быть завтра-послезавтра, кто-то
