что-то еще добавить, судя по напряженному лицу, важное. Но получалось только мычание какое-то.
– Что? Говорите отчетливее! А то я ничего не понимаю.
Мыскин сделал отчаянное усилие, выговорил:
– В прошлом месяце еще Вертиханов был, но умер от белой горячки. Теперь вот только вы… статистику портите… Но вообще… если товарищ Баюшкин… то ничего…
– Что, если Баюшкин – ничего?
– Ну, тунеядство…
– Что? Неужели товарищ Баюшкин не возражает против такого позорного социального явления, как тунеядство? От которого мы непременно должны избавиться по пути к коммунизму? А то ведь так и не успеем. Коммунизм уже наступит, а тунеядство еще будет не изжито? Какой ужас, страшно подумать!
– Нет, вообще – нет! – ринулся горячо защищать начальника Мыскин. – Но если вы… если товарищ Баюшкин…
И залился уже совсем краской, по-прежнему глядя в пол.
– Погодите, разъясните, правильно ли я понимаю… Значит, если товарищ Баюшкин А. Г. меня трахает, то я могу и тунеядкой побыть в этом случае? То есть это как бы облегчающее вину обстоятельство? – донимала Наталья бедного сержанта.
Кажется, того проняло наконец. Лицо стало-таки густо-свекольного цвета. Но все равно – ничего интересного. «Свет, наверно, не тот», – огорченно думала Наташа. Она подвинула стул, уселась рядом с участковым, стала гладить его по затылку. Затылок был странный, жесткий какой-то, точно обитый каким-то твердым материалом.
Желаемый эффект был вроде бы достигнут: от ласки милиционер еще более побагровел – настолько, что Наталья испугалась, не случится ли с ним удар. Но цвет все равно был не тот…
– Ничего у меня сегодня не выходит… – вздохнула она и пошла на кухню мыть кисти.
– Все, сеанс закончен, – крикнула она Мыскину. – Можете идти по своим делам.
Наташа мыла в тазу кисти, а из комнаты доносились какие-то странные звуки.
– Я говорю, можете идти, – крикнула Наташа еще раз. Но Мыскин все не уходил. «Чего он там», – раздраженно думала Наташа. Вернулась в комнату, с порога начала говорить:
– Слышите, я…
И остановилась как вкопанная.
Отвернув голову, чтобы уж точно не встретиться с ней взглядом, сержант быстро раздевался.
– Что вы делаете? Зачем! Не надо таких жертв сумасшедших, это же не ваша вина, что…
Но Мыскин уже скинул всю одежду. И результат явно превосходил все ожидания: сержанту было чем похвастаться. Причем теперь он смотрел в упор на Наталью своими безумными белесыми глазами, а рот его криво и страшно скалился.
– Смотрите, смотрите на меня! – верещал он своим утробным голосом.
Наталья бросила кисти в таз, всплеснула руками. Уселась на стул.
– О боже мой! У меня участковый – эксгибиционист! – бормотала она. – Только этого мне и не хватало…
Глава 3
Заговор жрецов
1
Это
