нормально.
– Мы тут отделены от всего, отрезаны от мира…
– Мы вдали от глаз мира, Лина. Наедине с нашими мечтами.
– Здесь не над чем смеяться.
– А я серьезно.
– Тут ставка крупная, Маттео, тут банк надо грабить! И все это замешано на обмане, и обманутый – мой отец.
– Я знаю, Лина, это сложно. Но знаешь что? Это наш шанс, и мы должны им воспользоваться.
– Ну, пока что мы здесь, в халупе Форстера, взаперти.
– Как же так получилось, что ты ему задолжала? Маттео говорил с ней тихим, монотонным голосом. Ответы приходили как часть внутреннего монолога Лины; казалось, что там, возле печки, она одна, разговаривает сама с собой.
– Тут мало что скажешь. – Она поправила волосы за плечами, не отрывая глаз от огня. – Я ничего не умела делать. У меня есть диплом секретарши, и я работала в адвокатской конторе в Ницце, но мне было скучно.
– А отец чем занимался?
– Поначалу он был еще при делах. У меня ушли годы на то, чтобы это понять. Он был всегда далеко, всегда вот-вот приедет или вот-вот уедет.
– Он ничего тебе не рассказывал?
– Когда я поняла, что он вор, мне казалось, что это из области фантастики. По мне, это было здорово, я не думала ни про риск, ни про закон. Из-за этого я ощущала себя, как бы сказать… особенной.
– Как особенной?
– Не знаю… это давало мне чувство свободы, было чем-то вроде тайной игры, нашим с отцом секретом. Естественно, я просила его брать меня с собой, учить. Но он всегда отказывался.
– Пока не бросил всё…
– Ради работы садовником! Ну, где это видано? В пятьдесят лет! И он забрался в эту сельскую глушь…
– Но ты-то нет.
– Я – нет. Я осталась в Ницце. И попыталась познакомиться с его старыми друзьями. Ну и там – мужчины, вечера за игрой. Сорила деньгами. У Форстера куча интересов на юге Франции. Я с ним познакомилась. Я была дочерью своего отца. И к тому же…
Молчание.
– И к тому же? – пробормотал Маттео.
– Но это скучная история. Молчание. Маттео сказал:
– Моя тоже такая. Поэтому мы должны гнуть свою линию, понимаешь?
– Да. Я… я не из таких, кто сдает назад.
– Знаю.
Он погладил ее по волосам, медленно, завораживающе. Она продолжала смотреть в огонь, и он ей улыбнулся. Тогда Лина подняла глаза и улыбнулась в ответ. Тени играли на их лицах. Время от времени ветер задувал в каминную трубу, вздымая тучи искр и немного золы, а потом стихал.
7
Сыщик
Элия Контини был таким мужчиной, который, целуясь с женщиной, вполне вероятно, думает о чем-то другом.
Может, так оно и было.
Франческе следовало бы уже к этому привыкнуть. Но подруги не упускали случая напомнить ей о том, сколь нелепо жить с Контини. Так или иначе, Франческа поцеловала и обняла его в ответ. Он еще хлопнул ее по плечу, прежде чем оторваться.
– Как поездка
