у швейцарской армии.
– Господин Сальвиати, – сказал мужчина, – вы меня не знаете, но я друг вашего друга. Сейчас мы выйдем из этого дома.
Сальвиати еще ощущал шум в голове, и каждый вдох отдавался у него в ребрах. Но он быстро приноровился к новой ситуации. Незнакомец в зеленой футболке тоже залез в окно по выдвижной лестнице. По ней они и спустились, предварительно заперев в ванной Элтона и его шефа. Потом великан проводил Сальвиати до его автомобиля.
– На то, чтобы выбраться из ванной, у них уйдет несколько минут. Вы машину вести сможете?
– Да. – Сальвиати дышал полной грудью. – Теперь мне лучше.
– Меня зовут Ренцо Маласпина, я работаю на Контини. Он попросил меня присмотреть за вами. Простите за опоздание.
– Да что вы… Я не знал, что Элия…
– Лучше поговорим об этом с ним. Вы помните, где он живет?
Сальвиати кивнул.
– Тогда до встречи в Корвеско.
Контини протер глаза и сказал:
– Сдается мне, что без кофе не обойтись.
– Это я возьму на себя, – откликнулся Маласпина. – А есть что-нибудь будете?
Контини кивнул:
– Принеси хлеба. В холодильнике найдешь ветчину.
Несмотря на боль, Сальвиати осознал, что хочет есть. Вообще-то он не ужинал. Он извинился за то, что натворил дел.
– Я понимаю, что должен был предупредить тебя, – сказал он Контини, когда тот надевал рубашку.
– Теперь уже поздно.
– Осечка вышла.
– Да.
– К счастью, ты приставил ко мне своего человека.
– Мм. Молчание.
– И что теперь? – спросил Сальвиати.
Молчание.
Пришел Маласпина с кофе и ветчиной. Контини был сбит с толку ночной побудкой. Он ожидал, что Сальвиати может пойти на опрометчивый поступок. Но когда он увидел его у себя в дверях с разбитым лицом, то понял, что драчки кончились. Теперь начиналась война… и Контини не хотел идти на попятный. Когда-то Жан был готов рисковать ради него.
– У Форстера туго с деньгами, – говорил Сальвиати. – Поэтому он настаивает на ограблении. Он хочет эти десять миллионов. Но я не знаю, пойду ли на риск. Даже если у этого Марелли есть нужные связи, я… я не знаю. Может, боюсь.
– Другого выхода нет, – сказал Контини, опустошив чашку с кофе. – Нам придется украсть эти десять миллионов.
Сальвиати вздрогнул.
– Нам? – он посмотрел Контини прямо в глаза. – Ты не вор, Элия.
Контини кивнул в знак согласия. Жан был прав. Законопослушность – нечто глубоко укорененное в сознании, пусть даже человек об этом не думает. Нелегко протянуть руку к копилке и убежать с деньгами.
– Да, я не вор.
Вся система государства построена так, чтобы защищать саму себя. Частная собственность, права гражданина. Структура общества, государства, Конфедерации и Вселенной.
– Но
