азмещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
На картах его нет – настоящие места никогда не отмечаются на картах.
И каким-то образом я догадался, что воображаемая реальность позади экранов компьютеров превратится в единую вселенную.
Вступление
Вперед!
В один очень холодный зимний день несколько лет тому назад у меня умер Интернет. Ну, собственно говоря, не весь Интернет, а только та его часть, что пряталась за диваном в моей гостиной. Там, в пыльном углу, приютились черный кабельный модем с пятью зелеными лампочками, синий телефонный адаптер размером с книгу в твердой обложке и белый беспроводной роутер с единственным горящим глазком. Когда все шло хорошо, они радостно перемигивались друг с другом, вполне довольные приходящими откуда-то из-за стены сигналами. Но в тот день их «беседа» явно не клеилась. Веб-страницы загружались кое-как, а мой телефон (из разряда VoIP-телефонов, что умеют передавать голос через Интернет) создавал впечатление, что все, с кем я говорил, булькают, словно аквалангисты. Если внутри этих коробочек действительно живут маленькие человечки, то они, похоже, решили вздремнуть. Коммутатор, по крайней мере, точно спал крепким сном.
Специалист приехал на следующее утро, и казалось, этот парень знал, что делает. Он подсоединил электронный индикатор-свисток (с виду просто тонкий фонарик) к кабелю в гостиной и начал отслеживать путь сигнала, чтобы определить, в чем проблема. Я потащился за ним, сначала на улицу, затем в подвал и, наконец, через люк на задний двор. Здесь специалист отыскал ржавую распределительную коробку, крепившуюся толстыми болтами к кирпичной стене и опутанную сетью черных кабелей. Отключив их, он принялся ставить на каждый поочередно свой крошечный прибор, пока не нашел «свистящий» кабель – слышимое доказательство материальной связи между «здесь» и «там».
Затем он поднял голову и устремил зловещий взор к небу. По проводу, который вел к серому, словно линкор, телекоммуникационному шкафу, висевшему на столбе, подобно скворечнику, резво прыгала белка. Шкаф обвивали худосочные стебли вьюнка. «Животные обглодали резиновую изоляцию, – объяснил мастер. – Сделать ничего нельзя – не тянуть же новый кабель через весь двор. Но все может наладиться само собой», – утешил меня ремонтник. Так оно и случилось.
Меня поразила грубая физическая примитивность этой ситуации. Это же Интернет! Мощнейшая информационная сеть в истории человечества! Средство мгновенной связи с любым местом на планете! Зачинщик революций! Верный компаньон, посланник любви, источник богатств и соблазнительных развлечений. И вот он лежал передо мной бездыханный, перегрызенный крепкими зубами простой бруклинской белки.
Я люблю гаджеты. Я с радостью обсуждаю Интернет как явление культуры и разновидность медиа. Когда у моей тещи проблемы с компьютером, она звонит мне, а не в техподдержку. Но признаюсь, что физическая сторона дела (та, которую может перегрызть белка) от меня до сих пор ускользала. Пусть я был в Сети, однако осязаемая реальность проводов, из которых она сплетена, оставалась для меня тайной. Зеленые огоньки на коробочках в моей гостиной показывали, что Интернет (некое смутно представляемое целое), скажем так, работает. Да, я был подключен, но подключен к чему? Мне время от времени попадались статьи об огромных, размером с большой завод, центрах обработки данных, битком набитых жесткими дисками и непременно расположенных где-то очень далеко. Мне много раз случалось вынимать кабели из пыльных модемов у меня за диваном и снова втыкать эти кабели. Но во всем остальном моя карта Интернета представляла собой сплошное белое пятно, словно океан для Колумба.
Мой уход в офлайн из-за какой-то белки не на шутку встревожил меня. Ведь Интернет – это крупнейшая технологическая система, ставшая частью нашего быта. Она во всех красках проявляет себя на экранах, окружающих нас, и жизнь в этой системе кипит так же бурно, как в любом мегаполисе. Интернетом в той или иной форме ежедневно пользуются два миллиарда человек. И тем не менее с чисто физической точки зрения, это пространство кажется крайне бесплотным и бесцветным – сплошной эфир и ничего материального.
В рассказе Фицджеральда «Мой невозвратный город» герой поднимается на вершину Эмпайр-стейт-билдинг и, удрученный, понимает, что его город небезграничен:
А едва он с ужасом осознал, что Нью-Йорк, в конце концов, лишь город, а не вселенная, вся та блистательная постройка, которую создало его воображение, с треском рухнула наземь[1].
Я вдруг с ужасом осознал, что Интернет тоже имеет ограничения. Однако, что странно, это не какие-то абстрактные границы, а вполне
