что?
– А то, что сражение может являться табу здесь. А вдруг они предложат нам топливо в обмен на то, чтобы мы прекратили драться?
Лицо Донни выразило сомнение, но Фаня считал, что попробовать стоит.
Они протолкались к хранилищу через запруженный город. Вождь поджидал их, лучезарно улыбаясь своему народу, словно жизнерадостный бог войны.
– Вы готовы сражаться? – спросил он. – Или сдаетесь?
– Конечно готовы, – сказал Фаня. – Давай, Донни!
Он размахнулся, и его бронированный кулак врезался напарнику в грудь. Донни удивленно наморщил лоб.
– Давай, идиот, ударь меня тоже!
Донни ударил, и Фаня пошатнулся. Через секунду они уже молотили друг друга, как пара кузнецов. Бронированные кулаки со звоном отскакивали от бронированных доспехов.
– Эй, полегче, – выдохнул Фаня, поднимаясь с земли. – Ты помял мне ребра. – Он ожесточенно хлестнул Донни по шлему.
– Прекратите! – крикнул вождь. – Это отвратительно!
– Сработало, – проговорил Фаня. – А теперь давай я тебя задушу. Думаю, это поможет.
Донни послушно грохнулся на землю. Фаня сомкнул руки вокруг его бронированной шеи:
– Притворись, что у тебя агония, дубина!
Донни стонал и кряхтел, насколько мог убедительно.
– Сейчас же остановитесь! – ревел вождь. – Это ужасно – убивать друг друга!
– Тогда позволь мне взять немного топлива, – сказал Фаня и сильнее сжал руки на горле Донни.
Некоторое время вождь обдумывал предложение. Потом покачал головой:
– Нет.
– Что?
– Вы чужаки. Можете продолжать свое постыдное занятие. Но наши святыни вам не осквернить.
Донни и Фаня с трудом поднялись на ноги. Фаня едва двигался: борьба в тяжелом космическом скафандре лишила его сил.
– А теперь сдавайтесь и снимайте доспехи, – приказал вождь, – или сражайтесь.
Тысячи воинов – а может, и миллионы, потому что каждую секунду прибывали все новые группы, – начали скандировать боевой клич. Набирая силу, крик разлетелся по окрестностям и отразился от холмов, откуда на равнину стекались новые потоки туземцев.
Фаня нахмурился. Он не может отдать себя и Донни на милость касцеллианцев. А вдруг они зажарят землян на ближайший священный ужин? Через секунду он принял решение: идти за топливом напролом, и пусть чертовы болваны кончают с собой сколько им вздумается.
Не чувствуя ничего, кроме злости, Фаня шагнул вперед и нанес удар бронированной перчаткой вождю в лицо.
Вождь упал как подкошенный. Туземцы в ужасе попятились. Вождь проворно выхватил нож и поднес к горлу. И тогда рука Фани сомкнулась на его запястье.
– Слушайте меня, – хрипло выкрикнул Фаня. – Сейчас мы заберем топливо. Если хоть кто-то покончит с собой или даже просто пошевелится,
