Каждый умирает в одиночку. Джеймс Хедли Чейз

      – Паршивец! – возмутился он. – Но лучше оставь его в покое, Вик. Он ядовит. Если ты думаешь, что можешь уложить его, тебя ждут серьезные последствия. Даже теперь я подозреваю, что его трудно будет остановить. Я бы никого не выставил против него, разве только очень хорошего тяжелого боксера, но и тогда бы я не был уверен в своих деньгах. Как ты наткнулся на него?

      – Он охраняет поместье «Санта-Роза». Я пошел туда по делу, и мы поссорились.

      – Охранник? – удивился Олаф. – Зачем? У него куча денег. Может, это какой-нибудь другой парень?

      – Возможно. Почему ты думаешь, что у него есть деньги?

      – Ну, черт! Это же видно! Время от времени он заглядывает сюда; одевается словно миллионер, ездит на кремово-голубом «роллсе», имеет дом в районе Феирвью, от которого у меня текут слюнки.

      Я вспомнил о золотых, соединенных воедино портсигаре и зажигалке, которые Миллс извлек из кармана, но упоминать об этом не стал.

      – Никто не знает, откуда у него эти деньги, – продолжил Олаф. – Когда он в первый раз пришел ко мне, то был на мели и был рад получить бесплатную еду. Охранник, говоришь? Возможно, у него снова настали тяжелые времена. Я не видел его месяц или около того.

      – Ты сказал, он нежен с женщинами?

      Олаф поднял вверх руки:

      – Нежен? Ты никогда не видел чего-либо подобного. Ему всего лишь надо прикоснуться к шляпе, и они у его ног.

      Я подумал мгновение, затем отодвинул назад стул:

      – Что ж, спасибо, Олаф. – Я легонько дотронулся до шеи. – Тот удар, которому меня научил Баттлер, был против Миллса абсолютно бесполезным.

      – Конечно же, – серьезно согласился Олаф. – Этот парень быстр. Но если ты сможешь хоть один раз ударить его, то он начнет трусить. Всего лишь один хороший крепкий удар, и он закусит свою губу. Вся загвоздка в том, чтобы ударить его.

      – И еще, Олаф, – произнес я, останавливаясь у двери, – кто эта рыжая там, снаружи? Та, что с большими глазами и в модных брюках?

      Лицо Олафа застыло в усмешке.

      – Гейл? Гейл Болас? Она там? Я не видел Гейл много недель подряд. Она расскажет тебе о Цезаре. Она была его подружкой. Она помешана на боксе, но, когда Цезарь прекратил тренировки, она бросила его. Она приходила сюда ночь за ночью около шести месяцев назад. Потом внезапно перестала. Я слышал, она покинула город. Эта куколка – крепкий орешек, Вик.

      – Тогда давай выйди и растопи лед для меня, – попросил я. – Я хочу с ней встретиться.

      2

      В обеденное время у Финнегана всегда было шумно и многолюдно, в центральной части даже устанавливались дополнительные столики. Но по кругу, в нишах столики предлагали убежище от давки и были заботливо зарезервированы для специальных посетителей Финнегана.