style="font-size:15px;"> – Ты погляди, какой хитрец! Эй, тварь божья, а ну скажи, что мы можем купить в этой глухомани? Где ж ты его нашел, Пако? Воровать – грех, – Господин рассмеялся так громко, что с ветвей ближайшей сосны сорвался снег и упал на землю.
Ворон обиделся, взмахнул крыльями и улетел в темное небо. Господин проводил его взглядом и кинул мне солид: «Лови! Ты хозяин птицы, тебе и владеть золотым».
Когда мы уже почти спали, согревшись кипятком, раздалось шумное хлопанье крыльев.
– Санчо, кто-то спугнул птицу, – негромко произнес Господин, всматриваясь в темное, усеянное звездами, небо. – Да это же Пако! Только как-то странно он летит, будто кувыркается в воздухе.
К нашим ногам с высоты шлепнулась примороженная рыбина, а Пако с веселым «крух, крух» опять уселся на сосну. Как ворон понял, что мы голодны, одному Создателю ведомо, но поужинали мы знатно. Только вот спать пришлось совсем мало…
…Когда мне было лет девять-десять, мы посетили небольшой северный городок. Господин оставил меня на Ратушной площади стеречь наши пожитки, а сам пошел в базилику. Оставшись один, я первым делом выпустил полетать Пако и стал глазеть по сторонам. И тут меня окружила ватага местных мальчишек, настроенных явно недружелюбно.
– Эй, ты чего тут стоишь? Откуда ты здесь взялся? Здесь наше место, убирайся вон!
Я молчал, размышляя, что ответить. Не успел я опомниться, как вся ватага кинулась на меня и сбила с ног. Драка была жесткой, клянусь святым Мартином! Получив очередную оплеуху, я увидел мальчишку, который схватил наш дорожный мешок. Я рассердился: как он посмел притронуться к вещам моего Господина?! В голове как будто что-то щелкнуло, и вспомнились слова, сказанные Господином совсем по другому поводу: «Используй то, что находится рядом с тобой!». Уклоняясь от ударов, я дотянулся до метлы, стоявшей у стены дома, и начал бестолково размахивать ею во все стороны, стараясь достать противников. Получив удар по голове, воришка охнул и, выпустив из рук мешок, осел на землю. Хватая мешок, краем глаза я заметил, что Пако спикировал сверху и долбанул своим железным клювом в макушку зачинщика драки. Еще несколько мгновений я махал метлой, но вдруг понял, что мальчишек уже нет. Обессиленный, я прислонился к стене дома. И только тут заметил моего Господина. Он стоял неподалеку, скрестив на груди руки, и наблюдал за мной. На его плече удобно устроился Пако. Честно признаюсь, я перепугался. Больше всего в то время я боялся вызвать недовольство Господина. В таких случаях он в недоумении качал головой и восклицал: «Ну, ты, Санчо, красавчик!». Это слово он произносил как-то странно, с рычанием, вот так: «Крррасавчег!». Раскатистое «рррр» и его горестная интонация казались мне почти сказочным заклятием, способным превратить меня, например, в червя или жабу. Ну, подумал я, сейчас мне влетит за драку так, что «Санчо-крррасавчег» покажется манной небесной!
Мой Господин с непроницаемым выражением лица повел плечом, Пако взлетел в небо.
