Я вышел из манхэттенского театра «Зигфельд» на 54-ю улицу, как пьяный. Я был похож на зверя, которого только что выпустили из клетки. Моя реакция – гиперреакция – что-то мне говорила. Я вслушался. Состояние сильного возбуждения, приходящее, когда вы верны себе, было тем ощущением, в котором я хотел жить. Впоследствии я всегда видел этот момент, по крайней мере боковым зрением.
Более двух десятилетий спустя я прочел в New York Times стенограмму речи Вацлава Гавела, новоиспеченного президента Чехословакии, на совместном заседании Конгресса США. Он сравнивал объяснение и понимание и говорил, что после распада Советского Союза мир больше всего нуждается именно в понимании. Объяснение, говорил Гавел, предполагает решение мировых проблем в объективной процедуре последовательных преобразований. Понимание, напротив, гораздо более субъективный взгляд на жизнь – как бы изнутри. Я оправил речь в рамку, повесил на стене в офисе и часто перечитываю. Она напоминает мне, насколько политике и бизнесу не хватает человеческого измерения. В них очень мало уважения и признания для жизни обычного человека, и на каждой деловой встрече, в которой участвую, я неустанно борюсь, чтобы эти ценности вошли в кровь каждого бизнесмена. Никто еще не выиграл от того, что проскочил по верхушкам. Вы должны пробраться в самое сердце, чтобы понять себя и жизнь вокруг вас.
Это уважение и солидарность с обычными людьми – всеми без исключения – немного меня удивляет. Двадцать два года назад, начав практиковать как консультант по стратегическому маркетингу, я думал, что это будет здорово и я смогу немного заработать. Мне хотелось жить светской жизнью, такой, какую сейчас показывают в сериале Mad Men («Безумцы»).
Однако я обнаружил, что реальность расходилась с моими планами. Я открыл нечто фундаментальное о своей самоистории и себе самом – я не меркантилен и у меня глубокое чувство жизни и общего блага. Мне свойственны различные формы эгоизма, но по большей части они вращаются вокруг желаний чувствовать и понимать себя и других через реакцию на окружающих.
По работе я много беседовал с людьми в так называемых фокус-группах. Их участники принадлежали к самым разным слоям общества. Мои группы уникальны тем, что я не расспрашиваю людей про конкретный продукт или услугу. Я задаю вопросы вроде «Как дела?» или «Как вам сегодня живется?» и наивно верю: если вы действительно понимаете что-то о жизни людей, можно найти способ их воодушевить и в результате повысить продажи. На своих лекциях я люблю повторять маркетологам, что, если хочешь хорошо продавать, надо забыть о маркетинге и задуматься о жизни. Тогда вы станете великим продавцом.
В процессе групповых дискуссий (я называю их «игры разума», потому что мне интересно понять, как мозг играет с мыслями, создавая смыслы) я открыл что-то о себе самом на самом глубоком уровне – почему я делаю свою работу именно так и почему я пишу эту книгу. Мой дар, единственная вещь, в которой я хорош, – помогать людям проявлять свою историю. Мои дискуссионные группы
