метров и уперлись в стену мрачного неказистого дома с облупленной краской.
– Куда теперь? – Спросила Мона.
– Сейчас… – Рита полистала в планшете. – По всему выходит, что мы должны зайти в него и выйти с другого хода во двор, там забор, вот вдоль забора… Ладно, там видно будет.
Они вошли в узкую неприметную дверь и оказались в просторном помещении, заставленном большими ящиками и разломанными контейнерами, на полу кучами валялся всякий хлам, пахло чем-то затхлым и пылью…
– Ой, – тихо сказала Мона.
– Тут наверняка никого нет, и бояться нечего, – оптимистично произнесла Рита, включая фонарик полифона.
Мона сделала то же самое, и они медленно двинулись вперед, поминутно отыскивая место, чтобы сделать следующий шаг. Вдруг раздался резкий звук, похожий на сирену. Рита, которая была шагов на десять впереди Моны вздрогнула всем телом и обернулась: девушка стояла, согнувшись и закрыв уши руками.
– Мона, сойдите с сигналки! – Крикнула женщина.
– Что? – Не поняла Мона.
Рита быстро подошла к девушке и сдвинула ее с места. Душераздирающий звук прекратился. Но еще долго было ощущение плотной ваты и ноющей боли в ушах.
– Что это было? – Наконец спросила Мона, уняв дрожь.
– Сигналка. Кажется, срабатывает при случайном нарушении границ фарватера на реке… Или что-то в этом роде.
– А почему здесь?
– Не знаю, идемте дальше. Иначе, когда мы стоим, у меня возникает устойчивое желание бежать отсюда обратно со всех ног.
– Теперь все знают, что мы здесь, – проговорила Мона.
Рита промолчала, сначала подумав о том, что «все» сейчас дома сидят. Потом она подумала, что в этом районе бывает Тина, может не только днем, а, значит, бывают и другие, по сравнению с которыми группа мужчин, высыпавшая из «Клячи», покажется младшей группой детского сада… Она отогнала пугающие мысли и ускорила шаг.Вскоре они оказались во дворе и обе облегченно вздохнули. Небесный купол имитировал неровную половину Луны и свет звезд. Из соображений экономии энергии фонарики погасили и, молча, двинулись к забору, который виднелся на другом конце двора. Старый забор и сборчатого пластика был довольно грязным, исписанным графити на нескольких языках, но все-таки крепким и высоким. Перелезть через него было довольно трудно еще и потому, что он был скользким, а чтобы нельзя было уцепиться руками за верх, по верхнему краю шла мелкая, почти незаметная канва – острая металлическая проволока с зубцами, усеянными стеклянной крошкой. Женщины пошли вдоль забора, выискивая, где же можно преодолеть преграду, но забор все не кончался. Двор справа от них сменился длинными и высокими рядами строений, похожих на этажерки, в секциях которых хранились какие-то огромные контейнеры. Забор то отстоял от этих строений на десятки метров, то приближался вплотную. И Рите уже стало казаться, что он просто бесконечный, когда Мона, опередившая ее метров на пять, крикнула: «Здесь!». В заборе зияло довольно просторное отверстие, и женщины, не задумываясь, воспользовались им, чтобы попасть на другую сторону.Тут были
