всегда тянуло к воде, когда я не знал, куда пойти, не знал, что делать дальше, или, другими словами, хотел хотя бы на время стать философом и поразмышлять о смысле бытия. Вокруг бушевал май – пожалуй, самый прекрасный месяц из всех, что проходят через этот большой и шумный мегаполис. Когда уже достаточно тепло, зелень совсем свежая, воздух чист и попеременно ощущается запах цветущей сирени и духов девушек, которые вышли прогуляться и продемонстрировать свои прекрасные формы в легких и открытых одеждах. И самое главное – всю первую половину мая в городе мало людей. «Интересно, почему русские уезжают в теплые края, когда у них самих дома наступает лето?» – в голову пришла очередная «философская» мысль.
По реке прошла внушительная моторная яхта, на палубе которой грелись на солнце молодые леди. Высокие и красивые, потому что они загорают в таких приятных душе и телу условиях, а не потому что даже с берега можно оценить их рост и красоту. Прямо за этим плавучим островком роскоши и разврата следовал повидавший виды речной трамвайчик. На его палубе, помимо мужчин, детей и небольшой группы туристов пенсионного возраста, также были девушки. Которые отчего-то не вызывали столь сильного желания оказаться рядом с ними, как те, что так соблазнительно разместились на яхте. Рядом, справа и слева, сидели влюбленные парочки, мило болтали, обнимались и целовались. Ничего, кроме раздражения и презрения, они у меня не вызывали. Занятые своими приятностями и нежностями, эти молодые парни и девушки сейчас даже не пытались думать о том, что последует за ярким периодом начала отношений. Я морщился, разглядывая их счастливые лица, и смущался, когда некоторые из влюбленных эту мою реакцию замечали.
Надо сказать, что я, харизматичный, обычно уверенный в себе и излучающий успех мужчина, переживал трудные времена. Сам себе я объяснял тяжкое состояние духа кризисом среднего возраста: совсем недавно я отметил свои тридцать пять. Но осознание расплывчатых границ и излишняя заезженность этого термина не позволяли справиться с этим состоянием быстро и легко. А что, если это никакой не кризис? Возможно, я просто ничего в своей жизни не сумел добиться? Неужели мне и правда не нужна семья – жена и дети, которые уже есть? Что, если я только сейчас просто все это понял? Понял, что жил в каком-то неуправляемом потоке событий, не отдавая себе отчета в действиях и поступках. Ни одна из тех компаний, в которых я успел к этому времени поработать, ни один собственный бизнес, который создал, уже не существовали. Ну или почти не существовали. Последний стартап уже вошел во врата «Долины Смерти», прогуливаясь по краю скалы над пропастью, в которой уже были похоронены все предыдущие проекты.
Моя голова повернулась влево, и взгляд зацепился за торчащие из-за домов на другом берегу верхушки небоскребов. Там располагались офисы больших, счастливых и успешных, и от этого вида стало еще тяжелее. Прикурив сигарету, я откинулся на спинку скамейки, задрав голову и глядя в бесконечно синее небо. Голова немедленно закружилась, исправить это удалось, вернув ее в прежнее, более привычное положение. И тут я увидел, что на мою скамейку, совсем рядом со мной, присела девушка. Наши глаза встретились, девушка смущенно улыбнулась. «Ну вот, еще и такая красотка рядом со мной! Судьба делает все, чтобы меня окончательно запутать, сбить и отвлечь от крайне важных размышлений о семейных ценностях!» Свое возмущение удержать внутри не удалось. Видимо, оно отразилось на моем лице настолько ярко, что девушка расхохоталась.
– Вы хотели побыть один, а я вам помешала, да? – спросила она.
– Нет-нет, что вы, просто совпадение. Я рассуждал на одну не очень-то простую тему и случайно… В общем, – усмехнулся я, – так получилось, вы тут ни при чем.
– Во-первых, если я уж здесь, значит, точно «при чем», а во‐вторых, я покажусь вам слишком напористой, если попрошу вас поделиться этими своими размышлениями?
…Это было действительно большой наглостью, ведь я искал одиночества и тишины. Но ее золотистые волосы, голубые глаза, тонкий носик и нежные розовые губки, которые так мило превращались в открытую улыбку, напрочь парализовали мое мастерство отказывать и говорить любимое «нет».
– Я – Марк, а как тебя зовут?
– Юля. Так ты раскроешь свою тайну? – вновь засмеялась она.
– У меня нет тайны, потому что я пока не знаю, что именно мне нужно скрывать. Я просто еще не успел разобраться во всем этом, в себе, – задумчиво произнес я.
– Как дипломированный психолог могу тебе сказать, что это невозможно. Никто не может до конца в себе разобраться. Хотя бы потому, что каждый день возникают новые обстоятельства, меняются планы, появляются новые люди в окружении. А еще каждые семь лет мировоззрение человека меняется кардинально по сравнению с прожитой семилеткой.
Такие, казалось бы, простые, избитые фразы почему-то вновь погрузили меня в размышления. Я замолчал и уставился на кусок дерева, проплывающий по реке. Мы просидели молча минуту, а может, две. Отсутствие любви и романтики было важным пунктом в моем средневозрастном кризисном списке, и Юля могла
