Изначально в алфавите имелись буквы в количестве 151, как туков сердца*. Именно поэтому каждый мог читать, слушать, понимать, телепать другого без слов, ведь сердца-то у всех тукают одинаково. Родилась телепатия. С первой же войной, разделившей индоевропейские группы между собой, у многих пропали телепатические способности и общий алфавит. У кого-то осталось двадцать шесть букв, у кого-то тридцать, у нас еще недавно до красного террора было сорок девять, но большевики упразднили до тридцати трех.
Я хотела что-то спросить, но потом махнула рукой. Мол, продолжайте, что я буду спрашивать, когда с первых же слов ничего не понятно: красные с белыми уже перепутались и слились в один террор.
– Телепатия, – он продолжал медленно и монотонно, листая красивые разукрашенные страницы букваря, на которых красовались жар-птицы, слоны, крокодилы и еще какие-то неизвестные твари в густой растительности. – Теле – это тело, то есть понимание материи того, кого ты читаешь или слушаешь, или зришь, или телепаешь, телом прилипаешь… – он улыбнулся, а я прыснула от смеха.
Такое странное слово «телепаешь», обычно его произносили люди из провинции, над которыми всегда посмеивались за подобные странные словечки. А тут, оказывается, нормальное научное слово.
– Да, – опять, будто услышав мои мысли, подтвердил Иван Егорович. – Ведь и телевизор ваш от этого. От «теле» и «визор»: видеть разнообразное движение. Поэтому в нашей школе мы перво-наперво учим телепать, хотя дети с рождения телепаты: умеют видеть и чувствовать азбуку в туках сердца*.
– Туки сердца… – обалдело произнесла я. – Никогда б не подумала. То есть вы меня сейчас телепаете и до этого телепали, а я вас нет, да? – беззлобно спросила я, чувствуя себя почти голой и облапанной, то есть обтелепаченной.
Кастанеда рассмеялся.
– Если ты чуть-чуть потренируешься, ты тоже сможешь. Это не так сложно, особенно с теми, кого любишь. Телепатия наступает быстро. Нужно только начинать с миром. Смотришь на человека и внутренне ему говоришь: «Здравствуй! Я с миром. Не причиню вреда», и если искренне – его душа к тебе обернется.
– А кто не умеет телепать, что делать? Ну… я вот не телепаю… кто я и как жить?
– Кто не умеет телепать – тот немец, – легко с улыбкой сказал Кастанеда и тут же добавил. – Слово «немец» изначально характеризовало людей, которые потеряли способность телепать. Стали немыми, не своими, то есть немцами.
– А вы в курсе, что по этой теории вся планета Земля – немцы, – рассмеялась я, но увидев серьезное выражение лица мужчины, присмирела.
– Не вся планета еще, – сказал он, и урок азбуки на том завершился. Правда, Кастанеда оставил мне дедову книгу на изучение. Несколько дней я не могла оторваться от этой красоты. 150 букв, кто бы мог подумать! Каждый раз я притрагивалась к груди, чтоб запомнить, как отзывается сердце на произношение той или иной буквы, и каждый раз замирала от восторга:
