будущих снеговМы в сердце сохраним привалы у костров.
Но следующая весна застала его совсем в другом месте.
Как давно это было.
Край мечтаний и грёз…
Днём нам солнце светило,
Жёг нас ночью мороз.
Но царил над долиной
Величавый Чорргор…
Ловозёры, Хибины.
Я запомнил с тех пор.
Как давно это было.
И друзья и костёр…
Где дымком уносило
И печаль, и раздор.
И вставал за долиной
Где-то пик новых гор…
Ловозёры, Хибины.
Полюбил я с тех пор.
Как давно это было.
И рюкзак и лыжня,
Что порой уводила
В неизвестность меня.
Уносили лавины
И лыжню, и года…
Но я знал, что Хибины
Буду помнить всегда!
Часть вторая
Белая дача
Вуокса с другой стороны
В начале апреля, сдав с ребятами в кладовую лыжи и всё казённое снаряжение, Влад пришёл к директору и молча положил ему на стол заявление об увольнении, мотивированное тем, что врачи в категорической форме советуют сменить род работы.
Влад ожидал чего угодно: топанья ногами, криков, укоров, обвинений в отсутствии порядочности, но ничего не произошло. Бегло взглянув на заявление, Михаил Исаевич каким-то безразличным тоном произнёс:
– Так, значит, уходишь к Иконину. Ладно, может, это даже и к лучшему, ты в последний год работал уже не так, как раньше, без огонька. Долгов за тобой вроде не числится, иди, – и, помедлив, добавил: – А самому-то не жалко?
– Жалко – честно признался Влад, удивляясь его осведомлённости – Но надоело нервы трепать, хочется пожить и поработать спокойно.
– Ну, ну – найдёшь ли ты у Скороспелого покоя? – загадочно улыбаясь, прокомментировал директор.
– А кто такой Скороспелый? – удивлённо спросил Влад, успев заметить ещё одну скользнувшую на его лице улыбку.
– Да начальник твой будущий. Вообще-то у него фамилия Скороспелов, но иногда его и так называют, думаю, неспроста… Ты ведь ты не Льву Николаевичу будешь подчиняться. И тут только Влад обратил внимание на то, что Михаил Исаевич, кажется, впервые разговаривает с ним на ты. А говорить, собственно, было уже и не о чем.
На следующий день, созвонившись с Лёвушкой, он поехал на улицу Желябова, где тогда размещались и клуб, и областной совет по туризму. Влад ехал представляться – на смотрины, как пошутил он дома, где и жена, и мать поначалу не были в восторге от его новой затеи.
Поднявшись на знакомый пятый этаж, он отыскал кабинет директора и вошёл. Лев Николаевич ждал его и радушно встретил:
– Привет, ворон-птица, не ожидал, что Рабинович так легко тебя отпустит? Влад молча кивнул, и Лёвушка продолжил: – Это я его настропалил, сказав, что в твоей кандидатуре заинтересовано руководство
