style="font-size:15px;"> – Как Христова кровь может превращаться в вино?
***
– Ты просто чудовище.
Русский ублюдок стоял на коленях после моих ударов по его челюсти и выплевывал кровь, ну и заодно несколько зубов.
– Смотри, кажется, ты потерял зубы, пока я выбивал из тебя все дерьмо. Может, тебе проще рассказать мне все свои секреты?
– Вы всё равно не сможете добраться до Виталия.
Он выплюнул кровь изо рта, извергая из себя русские ругательства.
Я присел на корточки рядом с ним.
– Конечно не доберёмся, и знаешь почему? Он сам придет к нам. К тому же по своей воле.
– Лучше убей меня, больше я тебе ничего не скажу, итальянский ублюдок.
Я вздохнул и поднялся на ноги.
– Всегда одни и те же слова: «Я вам ничего не скажу, лучше убейте меня, итальянский ублюдок». Похоже, ты просто невоспитанный русский. И к чему столько слов, если ты знаешь, что умрешь? Ты бы мог облегчить себе боль.
– Он отомстит за нас. Отомстит!
Я покачал головой.
– Сомневаюсь, Николай, у вас нет братства, и Виталию глубоко плевать на вас. Черт, вы каждый день дохнете как мухи от наших рук, это давно должно было стать для вас уроком. Но вы слишком архаичны в своих суждениях.
Я достал свой калабрийский нож и посмотрел на его острое, как жало, лезвие.
– Последнее слово?
Он кроваво улыбнулся и плюнул мне в ноги.
– Ты промазал.
Подняв его с колен, одним мощным ударом я воткнул ему нож в грудь по самую рукоять, затем наклонился к его уху:
– Добро пожаловать в ад, Николай.
Всхлип.
Медленно я вытащил свой окровавленный нож из груди ублюдка, наблюдая, как его душа покидает тело. Это был мой самый любимый момент, он будоражил мою собственную кровь. Одним тяжёлым грузом он упал на бетонный пол. Мои руки и одежда были в крови, я перешагнул через него и, присев, вытер нож о его рубашку.
– Почему у них всегда так много крови?
Данте зашёл в камеру, где мы обычно пытали. Мой братишка был одет как долбаный пижон, от него, как всегда, доносился шлейф дорогого парфюма.
– Не знаю, они слишком быстро умирают. Я не успеваю спросить, братик, но не скажу, что это сильно меня интересует.
Данте усмехнулся, подходя ближе.
– Он ещё что-то сказал?
– Нет.
– Тогда мы должны сообщить брату.
– Я сейчас поеду к нему, братишка, ты со мной?
– Нет, мне нужно ехать в зал, готовиться к бою.
– Рик с тобой?
– Да, я присмотрю за его задницей.
– Хорошо, что нянька ты, а не я, Данте.
Я прохлопал его по плечу окровавленной рукой, пачкая его белую рубашку.
– Чёрт, Тони, я теперь тоже в этом дерьме!
Данте ненавидел пачкаться, хотя и делал это регулярно, единственный в своём роде убийца-педант. Я рассмеялся.
– Я в душ, и не ходи за мной.
– Пошёл
