другу со вчерашнего вечера, господину Шеффнеру. Не сомневаюсь, что, попав на прием, он представит меня нужным людям из американской и английской колоний.
– Разумно. Я пришлю вам приглашения в ваш отель завтра утром. Что еще?
– Моя фабрика, господин Осама! Не говоря о практической пользе консервов для нужд японской армии, разрешение на ее постройку и эксплуатацию позволило бы мне значительно повысить свой рейтинг среди иностранных коммерсантов. На меня будут смотреть иначе, чем сейчас – возможно, именно фабрика позволит мне войти в высшие круги иностранного бизнеса.
Осама рассмеялся:
– Вот за что вы мне нравитесь, барон, так это за ваше умение не только выйти сухим из воды, как говорят русские, – но и за способность даже свои промахи обернуть победами! Скажу по секрету, что ваш вопрос с фабрикой практически решен! Мы тянули с разрешительными бумагами на ввоз оборудования только для того, чтобы у вас была возможность везде и повсюду жаловаться на твердолобость японских властей…
– Так я могу рассчитывать получить вместе с приглашениями и эти бумаги?
– Ваши аппетиты растут, барон! – улыбнулся разведчик. – Я сделаю все возможное…
– Благодарю вас, господин Осама!
– А что вы там говорили насчет угощения капелькой виски или водки, барон? Я бы не отказался, признаться!
Агасфер кивнул, поднялся из кресла и, бесшумно ступая, направился к двери номера. Прислушавшись, он резко открыл ее, едва не сбив подслушивающего под дверью человечка. Тот что-то забормотал в свое оправдание, однако Агасфер перебил:
– Принеси-ка две рюмки хорошего коньяку, бой! Только хорошего, иначе мой гость оборвет тебе все уши!
Бой молниеносно исчез.
– Кстати, я хотел поинтересоваться, Осама-сан: вы еще не получили ответ от ваших германских друзей относительно меня?
– Пока нет. А вас это беспокоит, Берг? Может быть, вы искали в Европе не только старые шарманки для господина Архипова? И опасаетесь, что ответ на наш запрос в Германию будет не слишком радостен для вас?
– Меня беспокоит другое: я чувствую, что ваше руководство держит меня в стороне от оперативной, скажем так, работы. И при этом слишком полагается на ответ ваших немецких друзей. А ведь он вовсе может не поступить, Осама-сан! Война, как вы сами говорили, меняет многие приоритеты! Мои новые немецкие друзья здесь, кстати говоря, жалуются на изменившееся к ним отношение. Утверждают, например, что японцы «задвигают» их. И носятся нынче с новыми друзьями – в первую очередь с англичанами. Вполне резонно предположить, что и германские спецслужбы не чувствуют себя обязанными сломя голову бросаться выполнять каждую просьбу вашей спецслужбы. И что тогда? Я так и буду в резерве до конца дней?
– Давайте все же подождем еще немного. И вообще: хочу признаться, господин Берг, что этой ночью шел к вам совсем с другими намерениями – с неопределенной улыбкой сообщил Осама, чокаясь с собеседником.
– Я догадываюсь, – кивнул тот. – Прозит! Ваше здоровье,
