туальной издательской системе Ridero
От автора
В душе и по образованию я философ, поэтому начнем с философствования. И вспомним основной посыл науки о мудрствовании.
Бытие определяет сознание.
Но что определяет бытие?
Попробуем разобраться. Поверьте, это важно и вовсе не так сложно, как кажется.
При рождении сознание, как пустая флешка, на которую в течение жизни записываются знания о мире и приобретенный опыт. Сначала в память «флешки» заносится информация, полученная от изучения окружающего мира (бытия): это горячее, это белое, высокое, противное, любимое и т. д. На основании собранной информации и формируется представление о жизни, о событиях, о людях. Формируется сознание, которое определяется бытием (тем, что мы видим, чувствуем, ощущаем).
С определенного возраста происходит перемена: не бытие определяет сознание. А сознание начинает формировать то, что происходит в нашей жизни (то есть бытие). Наше сознание, то есть накопленный жизненный опыт, управляет нами, формирует наше бытие (нашу жизнь). Сила мысли (наше сознание) определяет качество жизни. Недаром многие замечают, что, живя в одной стране при одних и тех же условиях, люди чувствуют, будто живут не рядом, а в параллельных мирах. Говоря на одном языке, не понимают друг друга. Но вместе с тем один и тот же человек, переезжая из страны в страну, продолжает жить своей жизнью, которая диктуется не окружающей действительностью, а собственным, его личным опытом и представлениями о жизни.
Но тут к рассуждениям о бытии и сознании присоединяется еще один гигант мысли, великий Зигмунд Фрейд, который считает, что наша жизнь подвластна прежде всего чувственному диктату, сексуальным желаниям. Именно они диктуют человеку его поступки. Вот простой пример, иллюстрирующий эту мысль.
Королева Франции и Наварры Мария-Антуанетта (супруга короля Франции Людовика XVI), выйдя замуж, в течение семи лет не могла стать женщиной вследствие отсутствия секса. Супруг страдал от фимоза (невозможность обнажения головки полового члена из-за узкой крайней плоти), ему требовалась операция, от которой он отказывался. Неполноценность мужа, ненормальный брак (без секса) не могли не сказываться на поведении активной Марии-Антуанетты. Она пустилась во все тяжкие. Балы, развлечения, фейерверки. Неспособность короля была прекрасно известна всему двору и служила темой шуток, а поведение Марии-Антуанетты породило слухи о ее развращенности.
Сторонники фрейдизма не могут не сделать вывод: поведение (бытие) французской королевы определялось ее сексуальной неудовлетворенностью. Чтобы не страдать, она и проводила ночи напролет на балах, танцуя и веселясь. Поведение ее супруга, короля Франции, также определяется его (бытием), неразрывно связанным с мужской немощностью. В итоге мы имеем то, что имеем. А именно французскую революцию. С этим можно спорить, предъявлять доказательства объективных причин, не связанных с сексуальным удовлетворением короля и королевы, но как бы то ни было, именно балы и пиршества Марии в конечном итоге заставили голодный народ взяться за вилы. А балы были результатом сексуальной неудовлетворенности бытия Марии. Круг замкнулся. Фрейд прав. Либидо (сексуальное влечение) определяет бытие.
И если сексуальная неудовлетворенность простого гражданина его неадекватными поступками грозит только окружающим, то неудовлетворенность королей, премьер-министров и президентов – угроза целым народам.
К чему это я? К тому, что только осознав природу своих поступков, мы сможем управлять своим бытием (жизнью). А природа поступков практически всегда опирается на состояние нашего либидо (удовлетворено оно или нет). Только удовлетворив сексуальные желания, мы можем контролировать свои поступки и управлять своим поведением. И жить так, чтобы чувствовать себя счастливым. Об этом мои книги…
п.с. на этом философствования заканчиваются. Начинаются простые истории с глубоким смыслом. Приятного чтения!
Откровения сорокалетней
или по волнам моей сексуальности
1.
Когда кажется, что все кончено…
Говорят, в пятьдесят жизнь только начинается. Мне еще жить и жить до этого возраста, а жизнь, кажется, сдулась. Висит скукоженная, как шарик, который проткнули иголкой. Когда-то он был пышным, наполненным изнутри радостью и надеялся улететь высоко-высоко в голубую даль. Туда, где много света и счастья. А потом появилась почти невидимая дырочка и воздух радости потихоньку стал выходить из него. Сначала незаметно… но однажды – он и сам не заметил, как и когда это произошло, – от шарика осталась сморщенная тряпочка. Без радости и надежд.
Нет, не то чтобы я совсем сдала. На бабку пока не похожа. Вон, соседки… эти
