style="font-size:15px;"> Юлька, которая изначально устроилась в кресле в процессе рассказа сползла на пол и корчилась от смеха, держась за живот. Окончив повествование, я возмутилась:
– Сейчас пну тебя! Могла бы и посочувствовать! Мне, между прочим, было больно и страшно!
– Я сочувствую, – сквозь смех прохрипела она, – попыталась встать, но опять рассмеялась и свалилась на пол от чего засмеялась еще сильнее.
– Точно пну!– зарычала я, уязвлённая до глубины души.
– Я ухожу, – уперевшись на кресло, она наконец встала и действительно свалила на кухню и загремела посудой, продолжая время от времени сдавленно всхрюкивать.
Покачав головой, я не смогла сдержать улыбки. Это, видимо моя индивидуальная судьба попадать в такие ситуации.
Через час ужин был готов и накрыт на улице. Я умыта и отстирана, а Юлька через раз уже могла смотреть на меня не начиная смеяться.
– Мы психов будем наших искать? – закончив с содержимым тарелки спросила я.
– Обязательно. Только с утра ладно? Сегодня и так достаточно эмоций было, – она опять хрюкнула от смеха и отвернулась.
– К кому приставать будем, думала уже?
– По-хорошему с главой администрации их надо пообщаться. Только не уверенна, что он нам будет рад.
– Ну почему же, придем и спросим, не приезжал ли к нему кто из друзей-начальников на охоту неделю назад? А то в нашем подвале как раз аккурат в это время, некие вурдалаки мальчика в жертву принесли, хотелось бы знать их поимённо. Мне кажется, должен впечатлиться и проявить гражданскую ответственность.
– Да, после такой речи непременно проявит. Но, я думаю для начала осмотреть лесную сторожку еще раз. Если дядя стал свидетелем преступления, то мог по случаю и улику заныкать. Давай сходим к нему еще раз.
– Сомневаюсь, что сможем в дом попасть. Во-первых, там все опечатано, после ментов, во-вторых, в принципе закрыто.
– Осмотримся и решим. Это в конце концов не город. Камер нет и оцепление они там не ставили. А если никто ничего не видел, значит ничего и не было.
– Мне уже не нравиться.
– Это нормально и свойственно тебе.
– В смысле?
– В прямом. Отчаянно трусить и быть не довольной.
– Офигеть! Между прочим, когда искали девушек, которых держали в рабстве в подвале, я собиралась одна их искать идти!
– Ну так глупость и гипервиноватость никто не отменял.
– Ты изобретаешь новые термины?
– Какой именно тебе не знаком? – прищурилась подружка. – Хотя не говори, сама догадаюсь, – она опять развеселилась. – Про глупость тебе не могли не поведать, значит ты гипервиноватость имеешь в виду. Это тоже не новый термин, относиться к людям, которые любят считать себя во всем виноватыми. Тебе дай волю, и в расстреле царской семьи себя с удовольствием винила. Но, брызги разума не позволяют впасть в это развлечение, приходиться обходиться тем, что предлагают обстоятельства.
– Загостилась я у твоей подружки. Поеду ка завтра обратно
