ть
И вдыхая города огни.
Ты хотел бы снова прикасаться
Жарким лбом к холодному стеклу;
Повреждённых нервов, мышц и фасций
Не собрать на тонкую иглу,
Не ходить босым по мягким листьям,
Не смеяться, не кричать, не петь
И не танцевать в порыве быстром,
Как всегда любил ты делать впредь…
Сжав в порыве горестном ладони –
О, как тяжко дался этот жест! –
Давишь ты рыдания и стоны,
Пусть твоя болезнь тело ест.
Но потом Морфей тебя укроет
Мягким одеялом дивных грёз;
Этот стал закат твоим последним –
И на окнах утром буду слёзы рос…
Нестандартная пара по предмету «Секционный курс» (Круг второй)
…Милый, мне так страшно от того, что они собираются с тобой сделать…
Ты лежишь на холодном железном столе
Под безжизненным светом скучающих ламп;
Я напротив стою, и всё кажется мне,
Будто мир мой распилен сейчас пополам.
Я хотела бы верить, что ты просто спишь,
Но я знаю, мой милый, что это не так,
Что вокруг нас с тобой не полночная тишь,
Но блуждающий в морге тоскливый сквозняк.
Как чудовищно это – всё знать и смотреть,
Как по телу любимого скальпель скользит;
И бескровный надрез уж на целую треть…
Дай мне выставить длань, точно каменный щит!
Руки в белых перчатках в твоём животе –
Безразличен прозектора старого вид.
Он всё делает так, словно речь о скоте
И не видит моих молчаливых обид.
Мне так страшно, мой милый: твою красоту
Он терзает, как будто ты – мяса кусок.
Совершенство твоя и твоя теплота –
Отчего, отчего был так краток их срок?!
А теперь я в истерике бьюсь и кричу –
Лишь сейчас я смогла до конца осознать…
Не по нервам и силам хоть трижды врачу,
Когда сломана жутких кошмаров печать.
Поражается группа и наш педагог –
Ну откуда, откуда им всем угадать,
Что лежащий в прозекторской новый «урок» -
Тот, кому обещала я сердце отдать?!
Молот Ведьм (Круг третий)
День и ночь два монаха
В великих трудах –
То рождение страха
В проклятых веках…
***
Эта жуткая книга – безмолвный палач,
Что без рук и без ног своих жертв настигал;
И любой, будь хоть трижды он тёртый калач,
Мог случайно подать ей к атаке сигнал.
Описанье как ведьм находить и пытать,
Как над ними вершить самый праведный суд.
Этот каянный том – что бессовестный тать,
И все строки его без зазрения лгут.
Этот монстр из бумаги сожрал на обед
Не одну сотню жён и не меньше – детей;
Это знамя кровавых пылающих лет
Стало кладбищем мыслей, мечты и страстей.
Это гнусное чудище ныне лежит,
Кровяные глаза в сонной дрёме прикрыв.
Фолиант этот чёртов доволен и сыт,
Но однажды начнёт он свой новый прорыв.
Я буду твоими латами (Круг четвёртый)
Тебе не нужен больше щит,
Что под иным мечом трещит:
Я для тебя – протекторат,
Я для врага – дорога в Ад.
В
