чистый заряд и напряжение не возникало.
Результаты моих исследований начали интересовать других физиологов и даже вызывать мое собственное любопытство. Когда мои эксперименты с желчным пузырем увенчались успехом, экзистенциальные сомнения по поводу признания у других ученых пропали сами собой. Я пробыл в Кембридже четыре года, защитил докторскую диссертацию, вернулся в США, получил хорошую должность в университете и начал заниматься исследованиями и преподаванием физиологии (сначала в Гарварде, затем в Калифорнийском университете), став вполне успешным физиологом.
Это был мой первый серьезный профессиональный кризис, распространенный тип личного кризиса. Конечно, это отнюдь не единственный и не последний кризис в моей жизни. Позже случились два более «мягких» профессиональных кризиса (1980-й и 2000-й годы), связанные с изменением направления моих исследований. Впереди меня ожидали суровые личные проблемы, сопряженные с первым браком и первым разводом полтора года спустя. Но описанный выше первый профессиональный кризис был для меня весьма специфическим и даже уникальным: сомневаюсь, что какой-либо другой человек в мировой истории когда-либо решал для себя, отказаться ли ему от физиологических исследований желчного пузыря, чтобы стать синхронным переводчиком. Но, как мы увидим далее, те широкие вызовы, которые поставил передо мной мой кризис 1959 года, совершенно типичны для индивидуальных кризисов как таковых.
Почти все читатели настоящей книги наверняка испытывали или испытают в будущем потрясения, воплощающие собой личный кризис, как это случилось со мной в 1959 году. В разгар кризиса, в который вы угодили, вы не задумываетесь об академических дефинициях термина «кризис»; вы просто знаете, что вам плохо. Потом, когда кризис минует и появится свободное время на осмысление, можно будет оценить его в ретроспективе как ситуацию, в которой вы столкнулись с важным вызовом, не поддававшимся преодолению посредством ваших обычных методов и способов. Вы отчаянно пытались изобрести новые способы преодоления трудностей. Подобно мне, вы ставили под сомнение свою личность, свои ценности и свой взгляд на мир.
Несомненно, вы видели, как личные кризисы возникают в разных формах и по разным причинам, как они развиваются, следуя различным траекториям. Одни принимают форму единичного и непредвиденного шока – например, внезапная смерть любимого человека или увольнение без предупреждения, серьезный несчастный случай или стихийное бедствие. Осознание утраты способно ввергнуть в кризис не только из-за практических последствий самой потери (например, у вас больше нет супруга), но также из-за эмоциональной боли и опровержения веры в справедливость мироздания. Именно так все обстояло для родственников и близких друзей жертв пожара в клубе «Коконат-гроув». Другие кризисы принимают форму проблем, что накапливаются медленно, но в итоге взрываются, – примером может служить неудачный брак, хроническое тяжелое
