Но мы не жили сегодняшним днем, не радовались каждой минуте, проведенной в объятиях друг друга, не изучали себя и наши отношения, не встраивали их в свои жизни, из чего же могло вырасти будущее, спрошу я тебя сегодня? У тебя нет ответа на этот вопрос, а у меня есть: мы сами кастрировали себя до прошлого, задолго до момента разрыва превратив все хорошее, что у нас было, в прошлое, которое нельзя изменить, а можно только оплакать.
Однако я отвлеклась от того, что происходило с моими воспоминаниями. Я жила ненавистью, упивалась ей, лелеяла ее, потому что это была моя защитная стена, выстроенная вокруг души, это была жесткая корка, наросшая на открытую рану, и она давала мне жить и дышать. Я переполнялась злыми, обидными чувствами, которые беспощадная память с удивительной тщательностью подсовывала мне под нос. В конце концов, я просто не смогла не задать себе главный вопрос – как же так получилось, что я любила этого человека, и могу ли я после всего, что было, любить его по-прежнему? И ответ на этот вопрос пришел ко мне как откровение – я вдруг поняла, что я все еще люблю тебя, несмотря на то, что вижу в тебе и в нашей жизни одни лишь страдания и унижения, несмотря на то, что понимаю всю невозможность нашего счастья, несмотря на то, что благодаря тебе лишилась всякой надежды, здоровья, гармонии и душевного покоя.
Надо сказать, что я осознала это далеко не вдруг. Сначала я чувствовала, как растет напряжение ненависти внутри меня, как она разрушает мои внутренние органы, разъедает кости, тянет сухожилия, скручивает судорогой мышцы. Еще немного, и она разодрала бы меня на части, словно разъяренные лошади, рвущие повозку в разные стороны. К счастью, я вовремя услышала простые слова о том, что я должна отпустить тебя с миром, если хочу выжить в борьбе с ненавистью. Я должна отпустить тебя, потому что ненавистью я только еще прочнее привязываю себя к нашему общему прошлому. И я сделала это – я отпустила тебя, сама не веря собственным словам.
И тогда словно с бочки сердца сорвало стальные обручи – из него хлынули совсем другие воспоминания – нежные, ласковые, удивительные моменты любви, счастья, гармонии. И тогда в мои воспоминания пришла самая настоящая тоска – каждую минуту я вспоминала все хорошее, что у нас было, все то, что возбуждало во мне незабываемое чувство того, что я живу – не просто дышу, хожу на работу, готовлю еду, сплю, а проживаю каждый момент своей жизни, как последний. И тогда мне не надо было чернить тебя в собственных глазах, превращать тебя в монстра и этим оправдывать собственную жестокость. Это не значит, что я стала видеть тебя иначе – ты остался для меня тем, кем и каким ты со мной был – не лучше и не хуже, но я перестала травить себя за то, что любила и люблю тебя настоящим – живым и не приукрашенным сахарно-розовыми воспоминаниями, из которых, по всеобщему убеждению, должно уйти все плохое. На самом деле плохое никуда не уходит, ты просто начинаешь видеть еще и хорошее, начинаешь понимать самоценность этого момента вне зависимости от того, кто или что стало его содержанием, начинаешь ценить себя и собственное прошлое.
Завершив круг, я опять пришла к прошлому, только теперь это наше с тобой прошлое, мои сегодняшние слезы при любой мысли о том, что в нем было хорошего и плохого, в каких бы чудовищных сочетаниях
