на себя загадочный вид, когда кто-то спрашивал, а не родственник ли он Генриха Гиммлера. В разведотряде полагали, что родственник, вроде бы племянник, и сержанта Гиммлера предпочитали не задирать. Но скорее всего ближе к концу войны, когда Гиммлер дорос бы до полковника (благодаря этому загадочному родству, но не личным заслугам, потому что солдат он был никакой), им предстояло выяснить, что с Генрихом Гиммлером толстяка связывает лишь фамилия.
Кристиан тряхнул головой. Отвлекаться нельзя, надо принимать решение. Задача стояла архитрудная. На карту поставлена жизнь, а у него в голове черт знает что: Гиммлер, чин полковника, идущая от водителя вонь, прыгающая по асфальту пичуга, бледность, проступившая сквозь красный загар Брандта, он сам, раскорячившийся на земле, словно собрался рыть окоп зубами.
Баррикада по-прежнему казалась вымершей. Ее словно соорудили и бросили. Лишь ветерок шелестел листвой срубленных деревьев.
– Из-за автомобиля не высовываться, – прошептал Кристиан.
– Мне остаться? – озабоченно спросил Мейшен.
– Если тебя это не затруднит. Мы подаем чай ровно в четыре.
На лице Мейшена отразилось недоумение, и он стер пыль с казенника винтовки.
Кристиан положил автомат на маргаритки. Поймал баррикаду в прорезь прицела. Глубоко вдохнул. Первый выстрел, подумал он, первый выстрел на этой войне. И выпустил две короткие очереди. Под деревьями выстрелы прозвучали очень уж громко и резко, маргаритки, не придавленные стволом автомата, бешено закачались у Кристиана перед глазами. За спиной кто-то заскулил. Брандт, сразу догадался Кристиан. Военный фотограф.
Поначалу автоматные очереди ничего не изменили. Разве что птичку как ветром сдуло. Маргаритки успокоились, затихло и эхо выстрелов. Естественно, подумал Кристиан, французы не дураки. За баррикадой их давно нет. С такой легкостью можно победить только в сказке.
Однако, продолжая наблюдать за баррикадой, Кристиан увидел, как сквозь ветви над стволами деревьев просунулись дула винтовок. Загремели выстрелы, над его головой послышался злобный посвист пуль.
– Нет, нет, пожалуйста, нет… – услышал он голос Брандта. А что еще следовало ожидать от средних лет пейзажиста?
Кристиан не нырнул за колесо, он считал стволы винтовок. Шесть, максимум семь. Вот и все защитники. Выстрелы прекратились так же внезапно, как и начались.
Действительно, все как в сказке, подумал Кристиан. Скорее всего с ними нет ни одного офицера. Горстка парней, оставленных командиром защищать безнадежную позицию. Они наверняка испуганы и не способны оказать серьезного сопротивления. Так что не составит труда взять их в плен.
– Мейшен!
– Слушаю, сержант!
– Возвращайся к сержанту Гиммлеру. Пусть выведет автомобили на шоссе. С баррикады их не увидят. Так что они будут в полной безопасности.
– Будет исполнено, сержант!
– Брандт! –
