морями, но и они таких размеров, что в них уместились бы сотни островов вроде Териала. Самые огромные называются океанами, и конца им просто не существует.
– Не врешь? – уже с другими интонациями поинтересовался мальчишка.
– А смысл мне врать? – пожал я плечами, попивая сок. – Земля так огромна, что люди еще даже не всю ее исследовали.
В этот раз гладиаторы прониклись, и многие даже завистливо вздохнули. В этот миг я ощутил себя в довольно странной ситуации. Ведь все то время, что довелось провести на Ангадоре, я мечтал о том, как окажусь в долине Летающих Островов. Как пройдусь по здешним землям, как поднимусь над облаками и найду последних свободных людей. Но, как это часто бывает, мечта меня обманула и я так и не нашел здесь того, что искал. Здесь не было ни свободы, ни чего-либо еще, что грезилось мне ночами. Просто очередная сверкающая обертка.
– Кстати, может, вы мне расскажете, что здесь происходит? – спросил я.
– Что именно ты хочешь знать, землянин? – подал голос самый молчаливый и мрачный из гладиаторов. Он был в возрасте, даже немного побит сединой. В руках держал изогнутый боевой серп, которым при мне швырялся, словно бумерангом, срезая наконечник стрелы с тридцати шагов.
– Все, – решительно ответил я. – Что это за место, эта ваша крепость Термуна. Почему нас заставили сражаться. Что за воинство. Одним словом – все.
Гладиаторы повернулись к этому молчуну с серпом, как бы спрашивая у него дозволения говорить. Мужик в летах, посидев немного, кивнул. Слово взял юноша с бастардом.
– Крепость Термуна – это место, где некогда сам Термун, величайший из воинов Ангадора, одолел царя демонов. Битва их была столь велика и ужасна, что в результате откололся кусок земли и поднялся в воздух. Термун был слаб после сражения, и люди, жившие на той земле, пытались ему помочь. Но не смогли – он погиб. Однако с тех пор остались его заветы.
– Которые мы свято чтим, – поддакнул тучный мужик с булавой.
– Не перебивай, – ткнул его локтем малой. – На месте сражения построили крепость, дабы в ней никогда не угасало пламя войны. Шли годы, и каждый, согласно заветам Термуна, нашел себе дело по душе. Кто-то был прирожденным плотником, иные – скульпторами, виноделами, каменщиками, даже наместниками. Но среди людей Териала почти не было воинов. И тогда решили отбирать каждого десятого и сотого халасита из поколения. Халасит – человек, еще не нашедший своего призвания в жизни по заповедям Термуна, мог бы присоединиться к бессмертному воинству. По легендам, воин погружается в сон, дабы восстать в век великих битв. Он видит свою жизнь лишь в сражениях с самыми опасными врагами. Это участь считается достойнейшей среди маласов – тех, кто следует призванию.
– И что, каждый хочет стать воином Термуна? – с удивлением спросил я, не понимая, что здесь может быть достойного.
– Конечно! – с запалом выкрикнул фехтовальщик. – Вот уже тысячи лет отбираются воины, и нет большего почета и чести, нежели стать одним из бойцов
