эти идеологические дискурсы и как мы их обнаруживаем. Как мы можем опознать националистический или неолиберальный дискурс, когда читаем или слышим его? Для ответа на этот вопрос необходимо обратиться к общей теории дискурса и когнитивной психологии, в рамках которой эта теория развивается[12].
Возникновение дискурсов зависит от свойств коммуникативной ситуации, в которой происходит интерпретация языковых конструкций. Эти ситуации можно определить как контекст, представленный в виде определенных эпизодических моделей взаимодействия[13]. Такие контекстуальные модели контролируют многие аспекты формирования дискурса, делая последний общественно значимым. Как и все субъективные ментальные модели, контекстуальные модели могут быть идеологически «пристрастными» к общей социально-политической ситуации. Контекстуальная модель может накладывать свой отпечаток на выбор лексических конструкций в ходе общения, раскрывая или, наоборот, затушевывая реальное отношение к предмету обсуждения. Например, широко укорененный во многих обществах мужской шовинизм может «затаиться», попав в ситуацию феминистского дискурса. Иными словами, контекстуальная модель способна помочь обнаружить идеологическую предвзятость той или иной речевой коммуникации, что, в свою очередь, облегчает анализ идеологического дискурса.
Таким образом, содержание дискурса находится под контролем субъективных интерпретаций, осуществляемых носителями языка, формируя различные ситуативные ментальные модели[14]. Иными словами, люди понимают дискурс, если способны сконструировать его модель (если вы примете риторический вопрос за содержательный, то рискуете выпасть из дискурса). Когда новостные службы освещали военные действия в Южной Осетии в 2008 году, воспроизводились субъективные ментальные модели как «создателей» новостей, так и их «потребителей». Поэтому дискурсы, связанные с этими событиями, были слишком разными в России, в странах ЕС, в США или в Грузии, хотя во многих случаях задача примитивной односторонней пропаганды и «промывки мозгов» не ставилась. Таким образом, как и в случае с контекстуальными моделями, модели ситуативные могут демонстрировать идеологическую предвзятость, основанную на базовых социальных убеждениях. Идеологически предвзятые ситуативные ментальные модели обычно порождают идеологический дискурс, в котором события и акторы имеют положительную или отрицательную окраску в зависимости от обозначенной выше идеологической предвзятости. И чем конкретнее обсуждаемые события, тем сильнее высвечивается предвзятость, несмотря на апелляцию к «очевидным фактам». Как это ни парадоксально, но чем очевиднее факты, тем пристрастнее идеологические дискурсы. Достаточно вспомнить ожесточенные политические баталии по поводу голодомора 1930-х годов в Советском Союзе между «профессиональными
См. об этом: [Dijk, Kintsch, 1983; The Construction of Mental Representations During Reading, 1999].
О контекстуальных моделях дискурса см.: [Dijk, 1999, p. 123–148].
Подробнее о ментальных моделях см.: [Johnson-Laird, 1983].
