пощечину, но он перехватил ее руку и завел за голову. Вскоре к ней присоединилась вторая. Теперь перед Йонасом открылась свобода действий. Он вжал девушку в стену, зафиксировал запястья жертвы одной рукой и торопливо задрал юбки. Ноэми в ужасе смотрела в его потемневшие, почти черные глаза. Пальцы маркиза, шарившие под одеждой, вызывали брезгливость. Все, что она могла, – плотно сжать бедра, Йонас лишил возможности пошевелиться. От него пахло дорогим парфюмом и жасминовым мылом. Отныне Ноэми будет тошнить от цветочного аромата.
– Ну же, не упорствуй! – Губы впились жестким, болезненным поцелуем. – Если не станешь сопротивляться, тебе понравится. После я щедро заплачу.
Ноэми сплюнула и нервно облизала губу. И сглотнула, ощутив, поглаживание ТАМ.
– Какая же ты сладкая! – мурлыкнул маркиз, освобождив жертву от нижнего белья. – Давай, раздвигай ножки. Я хороший любовник и хороший защитник.
– Вы насильник, милорд!
Йонас усмехнулся и раздвинул коленом стиснутые бедра. Рука потянулась к поясу брюк. Ноэми круглыми от ужаса глазами наблюдала за тем, как маркиз нарочито медленно развязывает шнурок, и зажмурилась, не желая видеть позора.
Подхватив под мягкое место, маркиз закинул ноги девушки себе на талию, но сделать ничего не успел.
Ноэми ничего не понимала. Руки Йонаса, его горячее частое дыхание внезапно исчезли, библиотеку заполнил рокочущий голос герцога. Он ругал сына в таких выражениях, что в любой другой ситуации девушка бы покраснела, но теперь ее волновали только сползшие на пол панталоны. Ноэми постаралась быстро и незаметно поднять их и водворить на место.
– Остаешься здесь! – раскрасневшийся де Вен сжимал кулаки. – Не хватало, чтобы ты всех столичных девиц попортил! В тюрьму захотел?!
– Но она… – пытался оправдываться озадаченный гневом отца Йонас.
Он не успел одеться и придерживал брюки на причинном месте.
– Госпожа Вард – мой секретарь, а не шлюха из борделя! – рявкнул де Вен. – Проси извинения и молись всем двенадцати Вседержителям, чтобы она не подала в суд.
– Безродная? – Йонас рассмеялся. – Лучше признайся, что сам хочешь.
Послышался звук удара и глухое проклятие.
Подняв глаза, Ноэми увидела лежавшего на полу Йонаса. Он сплевывал сгусток крови. Бешеный взгляд остановился на девушке, и она поняла, что нажила нового врага. Йонас де Вен не простит двойного позора. Во-первых, он не смог ей овладеть. Во-вторых, из-за нее отец чуть не выбил ему зубы.
– Проспись! – зло прошипел де Вен. – Повторяю, ты наказан и остаешься здесь.
– Не имеешь права! – Йонас встал и вытер кровь с разбитой губы. Руки сжались в кулаки. – Я совершеннолетний и представлен ко двору.
– Вот и живи на свои доходы в своем доме, сам расплачивайся по карточным долгам. Не желаешь, – герцог выдержал эффектную паузу, – следуй моим правилам. А теперь вон!
Одарив Ноэми еще одним злобным взглядом, Йонас
