разом, так что чёрт даже вздрогнул. Потом, откашлявшись, ответил:
– Скрывать нечего, и так всем позор мой известен. Выгнали меня из села с треском, не помогла даже силовая артиллерия. Это образно, конечно.
– Кто же тебя так, родимого? – участливо потрепав гостя по волосатой щеке, спросила Кикимора. Щёки у неё раскраснелись, и по всему было видно, что получает она от разговора сплошное удовольствие. Да и то сказать – нечасто нынче выпадает вечерок новостями побаловаться.
– Известно, кто – кузнец Никола со своей женой Оксаной и матерью.
– А! – оживилась хозяйка, снова подливая самогона. – Кажется, я кое-что о них слышала. Знатный, поговаривают, мастер. Может блоху подковать. Да и жинка ему досталась на загляденье. Не в ней ли всё дело, признавайся? – Кикимора даже хохотнула, что заставило чёрта ещё больше насупиться.
– Может, и было такое мнение с моей стороны, – отозвался он слегка обиженно и икнул, – только после того, что они со мной сделали, месть моя будет страшной…
– Вот что, касатик, я тебе скажу… только вначале… – Она опрокинула рюмку и знаком потребовала, чтобы гость не отставал. – Дело ты затеял хорошее. Но, похоже, не с теми связался. Мать-то кузнеца – бой-баба. Пролетала она несколько раз над болотом. Даже поцапались мы с нею из-за одной травки. Не растёт она нигде в округе, только у меня под боком. А кому попало я её не раздаю. Эффекты та травка оказывает в отварах необыкновенные. Не ведаю, откуда Степанида про неё узнала, но… поговорила я с нею – и дала, что она просит.
– Ик!.. Испугалась? – сощурив глаза, предположил чёрт.
– Нет. Зауважала. За знание её, за напористость, за подход.
– Она с твоим мужем живёт! – съязвил нечистый.
– Так ему и надо, стоеросовому! – благодушно отмахнулась Кикимора. Чёрт ожидал не такой реакции. – К тому же он бывший муж! – Она снова усмехнулась и взглянула на него по-особому – да так, что гостю сделалось не по себе. Закрались в его голову первые сомнения насчёт правильности выбора союзника. Похоже, женщине нужно совсем другое.
– Размажут они тебя по своему огороду – без скребка не собрать, – продолжила хозяйка, снова погладив собеседника по щеке, потрепав за бакенбард и плавно перейдя к голове. Зарывшись пятернёй в куцую шевелюру, пробормотала про себя: «Лысеет ведь… Помочь нужно мальчишке…» Потом добралась-таки до рогов, взялась за один и притянула чёрта к себе. Впившись в его губы, смачно поцеловала, оттолкнула, и, вздохнув, снова наполнила рюмки.
– Вот ведь народ пошёл! – произнесла при этом. – Сами не понимают, на что идут. Амбиции глаза туманят. – И скомандовала: – Пей! Ещё по одной – и баста. Не люблю, когда наутро болит голова.
– Что мне…ик!.. посоветуешь? – спросил озадаченный её поведением чёрт.
– Ну, как ты за руль-то теперь сядешь? Оставайся, коли напился до чёртиков. Кстати, это мне достаточно, а ты наливай, сколько влезет. Такого добра не жалко, – ответила она, потом спохватилась: – Да, только не забывай закусывать.
