с окружающим миром. Да и с другими вендийцами общались исключительно из-за запрета на кровные браки. В противном случае о горцах (как их прозвали жители Нордора) никто бы не знал…
Но, тем не менее, женщине от этого легче не стало. Её ребёнок должен был родиться от безродной проститутки, не имеющей и медяка за душой. Назвать матерью ту, которая, по заветам пращуров, должна быть убита мужем. Стать прислугой в развратном доме, если, конечно, хозяин разрешит жить…
Ему разрешили. С тех пор прошло сорок лет…
Азор раздражённо воткнул нож в землю. Да, с тех пор прошло сорок лет. И именно с тех пор он ненавидит не только развратные дома, но и огромные нагромождения камней, называемые в Нордоре жилищами. Даже маленькая деревянная избушка, в которой поныне живёт Ратрон, вызывала у него волну отвращения. А что говорить про жилище Гивуса – обширные каменные хоромы?
Азор по-отечески посмотрел на своё убежище – войлочную юрту, любовно поставленную во дворе рядом с каменным жилищем. Конечно, стоило отказаться и от высоких стен, окружающих дом, но элементарная безопасность говорила об ином.
– Извините за дерзость… – вот что происходит, когда забываешь вовремя спуститься с небес! – … но у нас плохая весть.
Азор окинул взглядом появившихся людей.
Огромный мускулистый Базур с чёрной кожей стоял, смиренно опустив голову. Хан – низкорослый бородач, застыл в низком поклоне. Барбарис – гордый обладатель голубых татуировок, припал на правое колено. А Гризелл – иссохший старец, внимательно смотрел на короля, скрестив пальцы. Ба! Да тут все члены Собрания!… А это ещё кто?!
Азор различил за спинами своих людей троих мужчин, растянувшихся на земле:
– Кто это?!
– Один из них – корчмарь «Гнилого окорока»; а двое других – люди Хитрого, – ответил Гризелл.
– Ну, и что они здесь делают?! А?! – Азор начинал вскипать.
«Вот радости-то, в дом вваливаются члены Собрания, с какими-то безродными», – подумал он.
– Если позволишь, то мы присядем и всё расскажем тебе, – старец, не торопясь, опустился на траву рядом с Азором.
Члены Собрания незамедлительно последовали его примеру.
– Ну? Я жду.
– Вчера ночью бригада Акведука убила Хитрого и ещё шесть человек. Эти двое, – Гризелл головой качнул в сторону лежащих людей, – оставшиеся в живых хитрецы.
– Чего?! Акведук посмел нарушить соглашение? – Азор посмотрел на старца. – Соболезную.
Все сочувственно опустили голову. Хитрый был единственным внуком Гризелла. Единственным упоминанием о давно умершей дочери. Единственным сокровищем…
– Пусть подойдут, – Азор вытащил нож из земли, вытер лезвие о штанину и заткнул за ремень. – Обсудить кое-что нужно.
Хищно блеснув глазами, чернокожий Базур, опёршись на правую руку, приподнялся над членами Собрания. Не торопясь, развернулся и ленивой походкой направился к лежащим на земле безродным.
