а потом и сама свалюсь, кто меня здесь найдет? Хорошо, если городская стража…»
Бандиты навалились скопом и стало не до размышлений. Пришлось поспевать – уворачиваться. В руках нападавших замелькали ножи всех мастей.
Выпад.
Другой.
Гнусно скалятся жёлтые зубы. Короткий бросок в сторону. Ударом ноги Кира оттолкнула самого скорого и едва успела упасть на спину, спасаясь от выпада. Сталь просвистела мимо, а охотница уже сама шла в атаку. «Жало осы», «таран» вдогонку. Кинжал, выбитый из чьих-то рук, бесшумно упал на усыпанную отбросами землю. Ушла вниз с поворотом – скорее угадала, чем почувствовала, что кто-то зашёл сзади. Исполненный боли вопль подсказал: «Не ошиблась».
– Рука! Дерьмо сартога!
Ещё один, баюкая запястье, отполз в сторону.
Много хлопот доставлял жилистый, худой и гибкий, как верёвка, мужик. Кира старалась не выпускать его из виду: «Вынул удавку, в кучу не лезет и все норовит за спину зайти». Беспокоил и главарь, от него тоже стоило ждать сюрпризов: «Опасный. Бьет редко, больше присматривается».
– Идиоты! Порежете! – Рявкнул Холера и натиск ослаб.
Тем временем бандитов нисколько не уменьшилось. Первый уже подобрал свой кинжал. Другой, который с вывихнутой рукой, просто перебросил нож в другую и недобро осклабился. Как-то быстро очухался и «прыгун» злющий, как орда сартогов. Только Счастливчик теперь старался держаться поодаль.
Грабители больше не спешили. Раз наскочив, отхлынули и закружили, как вороны подле дохлой коровы. Где-то на грани сознания замаячила паника: «Такого у Каррона на тренировках не было!» Теперь приходилось отбивать редкие и осторожные выпады. Вот и Холера, криво ухмыляясь, примерился, обменявшись парой ударов, отступил: «Опасен. Ой опасен!»
Напали двое. Бросились вместе с разных сторон. Отчаянно, словно бы от этого зависели их жизни. Охотница отступила и присела, дубинка свистнула над головой, и только когда горло обожгло болью, Кира поняла, что попалась в ловушку – бандит с удавкой улучил момент. Первого, кто подошёл сумела оттолкнуть ногой, но удавка тут же затянулась сильнее, напомнив случившееся в Ночь Киаланы. Охотница, запаниковав, беспорядочно забилась. Ничего не соображая. Забыв обо всём, чему учили. Вместо крика из горла вырвался лишь хрип, а чужие руки, уже шарили по телу не то обыскивая, не то…
Транс.
Звуки стали тише, но чётче. Кира замерла, перестав трепыхаться.
– Болван! Ты её задушил! – Давление на горло немного ослабло.
– Сартог дери! – Отшатнулся от неожиданности Холера, когда охотница распахнула веки.
– Глаза! Её глаза! – Истошно заверещал кто-то.
Удавка снова затянулась, и Кира ударила локтем назад. Послышался хруст и давление прекратилось.
– Она! Та самая!
– Про неё говорил Боров!
– Ассасин! Сартогский конь её дери! Ассасин, Керуном клянусь!
– Бежим!
